Норманн. Право на власть. Дмитрий Светлов

наряжать меня. Сам беги к Нерлю, предупреди мой выход.

      Прозорлив воевода, правильная мысль с общим построением. Бывший Денсгольм, а теперь снова Марь Гора, стоит на земле карелов, набранные воины должны почувствовать себя защитниками собственного дома. Подобный подход значительно облегчит жизнь как Нерля, так и Норманна, ибо в глазах аборигенов они становятся не завоевателями, а освободителями. Пусть карелы малочисленный и разбросанный по большой территории народ, в любом варианте поддержка лучше угрозы получить удар в спину. Валькирии принялись прихорашивать своего повелителя, тщательно разгладили все складки на одежде, затем любовно украсили золотыми цепями и перстнями. Завершил ритуал золотой пояс с парадным мечом.

      – Готов? – В комнату без стука вошел Нерль.

      – Не слишком ли много золота? – засомневался Норманн. – Люди живут рыбой, кусок хлеба по праздникам, а тут правитель сияет украшениями.

      – Как раз наоборот! Народ порадуется твоему богатству, получит надежду, что через тебя и их доля станет легче.

      – Ага, солнышко пригреет, пшеница начнет расти.

      – Тьфу на тебя, неугомонный. Так и норовишь все вывернуть наизнанку.

      – Извини, но я действительно не вижу смысла во всех этих украшениях.

      – Каждый человек гордится своим князем, его достатком и удалью. От захудалого правителя народ сбежит.

      – Ой ли? Для человека важнее сытый стол, а не украшения на груди далекого владетеля.

      – Не знаешь, не говори. Кто сейчас припомнит Вжитское, Добовецкое или Степанское княжество?

      – Даже не слышал о таких.

      – Вот видишь! Народ разбежался, а правители сгинули в безвестности.

      – Все равно не понимаю. У меня на груди золотые бирюльки, у крестьянина на столе лебеда с крапивой!

      – Не о том печешься! Подати собирают по закону, и каждый с поклоном вносит долю за свое благополучие.

      – А я на это покупаю себе украшения!

      – Да хоть черта в ступе! – в сердцах воскликнул Нерль. – Для крестьянина важен покой, его не грабят, и славен князь.

      – Да ладно, не горячись, я действительно не понимаю устройство этого мира.

      – Да уж, вырос в диких племенах! Вы там или друг дружку бьете, или в поход на разбой пошли.

      – Можно подумать, что на Руси мир да любовь, – огрызнулся Норманн.

      – Оделся? И пошли! Нечего тут разводить антимонии!

      Выход правителя на крыльцо вызвал среди столпившихся тридцатилетних мужиков бурю приветственных криков. Стояли и молодые, порой совсем мальчишки, но в основной массе в крепость пришли зрелые мужчины. Что же, очень хорошо, возраст гарантирует продуманность действий, не будет необдуманных поступков и спонтанных решений. Далее последовала речь с лейтмотивом: «Это наша земля! Бьем врагов! Грабим соседей!» Понятие «соседи» пришлось подкорректировать. Карельские земли уходили далеко на запад и включали в себя не только Выборг, но и все озера. Западная граница «Карельской империи» просматривалась в районе еще не существующего Ханко, а на севере