Бытиё наше дырчатое. Евгений Лукин

каковым он является?

      – Сам, что ли, не видишь!

      Участковый кашлянул и покосился на непотребный агрегат. Примерно так завязавший со вчерашнего утра алкоголик косился бы на предлагаемую соблазнителем стопку. Осмотрел, кривясь и хмурясь.

      – Куда ж ты рычаг засадил? – ворчливо упрекнул он. – Руку свихнешь, пока до темпоралки доберёшься. Умелец хренов! Ладно, твоя взяла… На кухне договорим.

* * *

      Ещё тогда, в горнице, скинув форменное кепи и обнажив философскую плешь, участковый Перфильич стал заметно человечнее. Дублёное неумолимое лицо его исполнилось здравого смысла и спокойной житейской мудрости. А приняв первую стопку, деревенский детектив и вовсе отмяк.

      – Мало мне браконьеров с самогонщиками… – бурчал он. – Теперь ещё за тобой, Андрон, присматривай…

      – Тебе-то чего жаловаться? – заметил тот, разливая по второй. – Прямая выгода…

      – А хлопот сколько прибавилось?

      – Ну а как ты хотел…

      Если человек действительно мудр, ему одинаково близка любая идея и одинаково чужд любой способ её осуществления. Ибо нет ничего уродливее воплощённой в жизнь мечты.

      Так, голосуя за давнего своего дружка, колдуна Глеба Портнягина, известный противоествоиспытатель Андрон Дьяковатый даже представить не мог, чем для него обернётся Глебово Президентство. Если раньше, до обретения Баклужиным независимости, народному умельцу досаждали одни лишь недобитые академики, публично обличавшие его в шарлатанстве и невежестве, то теперь, когда нетрадиционное изобретательство наряду с колдовством было признано реально существующим, пришлось выйти из тени – прямиком под пристальное око государства.

      Для начала вынудили выправить лицензию и обложили ещё одним налогом. Дальше – хуже. Оказалось вдруг, что нарушение законов природы тоже должно происходить законным порядком. Хорошо ещё участковый Перфильич доводился Андрону сватом, а то бы там не два – все двадцать два штрафа содрали.

      – Ты совсем, что ли, не пьёшь? – скорее сочувственно, чем сурово, обратился участковый к Димитрию.

      – Да не то чтобы совсем… Не хочется.

      – Зря. Машинку бы обмыть надо. А то работать не будет.

      – Да она в черте города так и так работать не будет, – утешил Андрон.

      – Как?! – ахнул заказчик.

      – Так, – невозмутимо продолжал Андрон. – Это тебе с ней надо в аномальную зону, куда-нибудь на Колдушку. А в городе – не-ет, не попрёт. Я, кстати, завтра до Слиянки на платформе пойду, под парусом… Испытать-то надо… Так что, если хочешь, могу подкинуть.

      – Пожалуй, я тоже выпью, – после тревожного раздумья решил Димитрий.

      – Давно бы так, – усмехнулся Перфильич, наливая. – А машинка-то тебе всё-таки зачем? Да ещё и дальнобойная! На комод для красоты поставишь?

      – Почему на комод?

      – А куда ещё? Я смотрю, денег тебе девать некуда…

      Ответил Уаров не сразу. Выпил, закусил. Щёки его потеплели, нервозность пошла на убыль.

      – Да пожалуй, что некуда… – уныло признался он. – Зачем они мне