Аналогичный мир. Том второй. Прах и пепел. Татьяна Николаевна Зубачева

оставал карту, смотрел её и снова прятал. Учить Фредди умел, и теперь ориентиры словно сами вели их, передавая от одного к следующему. Андрей сбил шляпу на затылок, подставив лицо ветру. Эркин и вовсе снял шляпу и держал её в руке. Фредди советовал им сделать две короткие дневки вместо одной длинной: бычков, залегающих на жвачку, с ними нет, а лошадям так легче, – и даже отметил примерные места.

      Солнце поднималось всё выше, лошади шли ходко. Андрей посмотрел на Эркина и улыбнулся.

      – Хорошо, правда?

      – Ага, – согласился с очевидным Эркин и засмеялся. – А лучше всего, что мы уже в имение едем. Семь дней осталось. Самое большое.

      – Соскучился?

      Эркин быстро посмотрел на Андрея, опустил глаза. И медленно, с трудом, вытолкнул из себя:

      – Да. Очень.

      Андрей осторожно положил руку ему на плечо.

      – Ты… Ты не думай, что я выспрашиваю… Я всё понимаю… Не обижайся.

      – Я не обижаюсь, – Эркин попытался улыбнуться. – Но… не могу я об этом говорить… даже с тобой. Я думать боюсь, чтобы вслух не вырвалось.

      – Я не буду, – кивнул Андрей, мягко убирая руку. – И знаешь… Хорошо было, конечно, но что возвращаемся… за лето, может, и улеглось всё. Я с документом теперь. И рубцы не болят совсем.

      – Ага, как по спине тебя треснули, так и лопнуло.

      – Подумаешь, покровило малость. Зато мы теперь сами по себе. Фредди – мужик, конечно, правильный, но надоело под чужой рукой ходить.

      – Ещё бы, – согласился Эркин. – Ну да ничего. Дождёмся их в имении, сдадим всё, под расчёт получим и домой.

      – А если они нас с премией нагреют? Почём он бычков продал, ты ж не знаешь. А говорят…

      – Говорят по-разному, – кивнул Эркин, – только… Помнишь, ты мне перед мастерством сказал, я о призах спрашивал, а ты сказал, чтоб я не думал об этом, помнишь?

      – Помню.

      – Так и с премией. Плату оговорили, плату он даст. А премию… как захочет. Нельзя её в расчёт брать.

      – Это так. И как под расчёт ещё будет. По вещам у нас вычета быть не должно?

      – По вещам, да. У нас только два дня, ну, за Мышеловку.

      – Помню. Да я ещё когда болел, шесть кормёжек пропустил. Я потом сосчитал, так?

      Эркин задумался, припоминая.

      – Нет, не шесть. Вот считай. Вырубился ты перед дневной.

      – Так, – кивнул Андрей и растопырил пальцы. – Считаю.

      – Две кормёжки я с тобой сидел, мне их, кстати, тоже на вычет можно. Утром я тебя в тайнике оставил.

      – Три, – Андрей загибал пальцы.

      – Днём ты за костром следил, ещё этот офицер припёрся.

      – Так, четвёртая, правильно.

      – А вечером ты уже с нами пошёл.

      – Ага, и Фредди меня к забору прислонял. Вот тебе и пятая. И с утра ещё я еле ползал. Шестая.

      – Ты ж на них был.

      – Но не работал. Если Фредди обо всём доложил, то шесть кормёжек, а это два дня.

      – Ну, может, четырьмя обойдётся.

      – Может, – кивнул Андрей. – А может, и нет. Как карта ляжет. Джонатан своего не упустит. Хотя мужик широкий.

      – Широкий – это как? Я не понял.

      – Ну, шикует, легко деньги тратит. Ужин этот ему ой-ой-ой во сколько обошёлся.

      – Широкий, – согласился Эркин. – Но не упустит. А с вычетами этими полный бардак. У каждого лендлорда по-своему. А может, и совсем обойдётся. Всё ж таки болел, не гулял. Даже рабу три дня на болезнь давали.

      Андрей вздохнул.

      – Но скрутило меня тогда здорово. И ведь видел я собак раньше, и ничего, а тут…

      – Ладно. Не растравляй себя, – Эркин надел шляпу и полез за картой. – Смотри, ходко как идём. Вон он нам на дневку пометил, а не утомились вроде. Передохнём или как?

      – Передохнём, – кивнул Андрей. – Он здесь больше нашего смыслит.

      Они свернули на зелёную лужайку и спешились, отпустили лошадей, а сами легли на траву.

      – Есть хочешь?

      Андрей удивлённо покачал головой.

      – Совсем не хочется. Во накормили!

      – Да, ужин был… – Эркин рассмеялся. – На всю жизнь запомним. Всю ночь ели. И ещё осталось.

      – Ага, – ублаготворённо вздохнул Андрей. – И потрепались хорошо. Слушай, так ты не наврал насчёт приёмов?

      – У тебя одно на уме. Нет, конечно. Зачем мне врать?

      – И ты того, кончал на каждом?

      Эркин покосился на покрасневшего Андрея, улыбнулся и кивнул:

      – Да, и она тоже.

      – А что? – Андрей даже на локте приподнялся. – Бабы тоже… кончают?

      – Ну да. По-своему, конечно. Не так, как мы.

      – Эркин…

      – Ну, – Эркин усмехнулся, – спрашивай.

      – Я слышал, трепали, что вот… спальники… если перегорели, то кранты, не могут больше…

      – У меня пять