Изгнание Раи. Татьяна Тронина

его за плечо Олег, но не успел договорить.

      – Ага! Вот они где! – вдруг раздался рядом торжествующий голос.

      – Вот и он, кстати, легок на помине! – хитро произнес Олег.

      Все обернулись: к столу энергичной, пружинящей походкой приближался Лев. Как есть лев – мощный, сильный, огромный, полный природной энергии. Великан с абсолютно белыми волосами; тем он напоминал альбиноса. Одетый так, словно только что с рыбалки: брюки из грубой дерюги защитного цвета, потрескавшаяся кожаная куртка, потерявшие цвет и вид башмаки. И как его только в приличные места пускали?.. Но – пускали, и охотно, с почтением, охранники и швейцары всегда с готовностью и даже радостью распахивали передо Львом двери, верно, профессиональное чутье им подсказывало, что это серьезный человек, а не какой-то бомж с вокзала.

      Лев – однокурсник Никиты и Олега. Льва, наверное, нельзя было назвать в полном смысле лучшим их другом, но и обычным приятелем этим двоим Лев тоже не являлся. Так что друг, просто друг. Таинственный и далекий, появляющийся лишь время от времени.

      – Сюрпри-из! – басом пропел Лев и сграбастал в объятия Никиту, выскочившего к нему из-за стола. – Подарочек тебе, новорожденный ты наш, прямиком из Милана. Вот коробочка. Потом посмотришь…

      – Но откуда… Ты даже не предупредил… – затрепыхался в его крепких объятиях Никита.

      – Олежка знал. Олег, дружище! – настала очередь Олега обниматься со Львом. – Я, Никитушка, проездом. Еле время выкроил. Через час уеду, не хочу в аэропорт опоздать.

      – Мы как раз за нашу дружбу собирались выпить. Всего час ты с нами? Эх, жалко… – вздохнул Никита.

      – Дела, все дела. Я как Фигаро – то тут, то там. Ну-ка, а это кто у нас, – Лев мягко поднял к себе Раю за запястья, принялся ее разглядывать сверху вниз. Нагло и беззастенчиво, но в то же время совершенно не обидно. Потому что кто ж обижается на природу, на зверя. На льва…

      – Привет, – сказала ему Рая. – Рада тебя видеть.

      – Ты ж моя красава, царица ты Шемаханская, – принялся целовать ее Лев. Губы у него были твердые и мокрые. От Льва пахло как-то странно – сопревшим сеном, дегтем каким-то. Он весь был странный: загорелый до красноты и с белыми волосами, и с этими прозрачными холодными глазами, напоминающими лед. Рая не особо любила Льва, всегда инстинктивно сторонилась его. Чужой, непонятный… Вот и сейчас она попыталась потихоньку освободиться от его лап.

      – Так, а это кто там. Ангел наш… – Лев принялся пробираться к Ангелине, испуганно смотрящей на него.

      – Лев, ну перестань, – нервно пропищала Ангелина, пытаясь отмахнуться. – Ай, раздавишь. И давай без поцелуев…

      Конечно, Лев не стал ее слушаться, поднял к себе, обнял, расцеловал в обе щеки. Пунцовая от смущения, недовольная, Ангелина села обратно в кресло, надула капризно губы.

      – Как доченька? – ласково спросил Лев, садясь рядом с Никитой. – Сколько ей?

      – Три исполнилось, все хорошо, сейчас с бабушкой, моей мамой… Ты-то как? – ответил Никита.

      – Ничего, тоже