Безупречный враг. Оксана Демченко

единственного родного человека, Элиис…

      Мысль об угрозе, нависшей над ориимом, не колыхнулась даже в глубине сознания. Да пусть хоть сгорит, хоть храму достанется, хоть рассыплется в пыль под гневными всполохами молний! Не жаль.

      Во-первых, у матери припрятано много серебра. Вполне достаточно для безбедной жизни. Во-вторых, ценность старой постройки невелика. Чтобы возвести новую, надо всего-то привезти из нижних земель, с побережья, опорные столбы и доску для двери. Прочее не будет стоить ни монетки. Жители деревни поголовно в должниках у отца, содержателя ориима. Они и глины добудут наилучшей, и соломы нарежут, и основу сплетут из тонкого прута, и замесят массу для обмазки стен. Впрочем, что в тех взрослых заботах ему, «косорукому»? Сколько себя помнит, никогда не считал этот дом родным. Отцу Юго не просто не нужен – противен. Чужеродом кличет, то и дело норовит уязвить или ударить.

      Во всей деревне нашелся один настоящий надежный человечек. И что? Не спас, не углядел, даже не объяснил толком, насколько велика угроза. А теперь… Если бы у Элиис заподозрили дар сирены, удалось бы ее спастись. Сирен ведь довольно много, сам араави не пустится ради одной из них в дальний путь. Опять же, каплю звенящего голоса вполне посильно избыть. Юго, наслушавшись рассказов торговцев с побережья, полагал, что любой добросердечный оримэо, заметив в своем ребенке признаки божьей капли, создающей из обычного человека сирену, сделает все возможное, чтобы растворить зачатки дара в хрипоте или немоте. Будет поить дитя холодной водой в жару, держать в сыром подполе и морить голодом. Чахотка – это еще не смерть. А даже если так, чем она хуже участи тех, кто носит знак отречения? Много лучше!

      Ведь сирены не просто служат храму – сирены ему принадлежат, в этом и заключается смысл отречения.

      Но даже их доля ничто по сравнению с участью синеглазых. О ней молчат торговцы, ее не ведают толком жители прибрежных городов. Одно понятно: запрут в клетку. Объявят, что тем самым посвящают богине и даруют великую милость, что поступить иначе нельзя… Сирины, и только они противостоят ужасу всемогущей Волны. Это не легенда, все знают, что Волна – дело серьезное и настоящее. Угроза для каждого оримэо, от последнего нищего до газура. Поэтому у сирина нет ни выбора, ни свободы… Кто знает, сохранят ли бедняжке Элиис хотя бы жизнь!

      Юго мчался, шмыгая носом и глотая злые слезы обиды на мировую несправедливость и собственную нерасторопность. Надо было уходить сразу после прошлого сезона дождей, когда в дом Элиис зачастил старый жрец. Он повадился подолгу беседовать с девочкой, так красиво и образно рассказывая про богиню, ее деяния и великодушную милость к людям. Добрым прикидывался, даже оставил немного денег, чтобы нищие родичи не морили Элиис голодом и не обижали.

      И вот итог. Сообщил ведь безжалостный скрипучий старик кому следует, и его тотчас услышали. Проверять сведения прибыл не абы кто, а сам араави. Тот, в чьих руках вся власть храма.

      Юго бежал изо