Убийца из детства. Юрий Григорьев

Прошлось по надеждам и мечтам, словно испачканный и перегретый утюг по выстиранной и высушенной рубашке. И теперь уже не избавиться от оставленных им грязных пятен и рыжих подпалин. Так не лучше ли смириться? Не простить, но забыть? Не пытаться отобрать судейскую мантию у Судьбы. Или у Бога. Если он есть. Как пел Высоцкий: «Пусть жизнь рассудит! Пусть жизнь накажет!»

      Указательный палец мужчины гладил кнопку звонка, а сам он опустил в задумчивости голову. «Надо или нет? Надо! Никто не знает, что я приговорил Надьку к смерти. Никто и никогда не поймет причины случившегося».

      Мужчина тряхнул головой! Да что же это такое! Воспоминания, будь они прокляты, не дают покоя. Лезут в голову в самые неподходящие мгновения. Ведь все решено! Давно обдумано и взвешено. Это все внутренний голос. Как же он меня достал!

      Всю жизнь следит за каждым шагом. Не дает забыть про грехи, ошибки и постыдные поступки, что случались в жизни. Не позволяет забыть не только то, что хотя бы кто-то знает и может некстати напомнить. Чтоб пристыдить. Или унизить. Или. … Да мало ли еще зачем. Нет! Он не разрешает выбросить из памяти даже то, о чем не знает никто. Что так хочется забыть навсегда! А чего стоит его иезуитская извращенность! Всегда объявляется некстати. Последний раз приходил два дня назад ночью.

      Мужчина вспомнил, как перевернул тогда подушку холодной стороной вверх и ждал, когда придет желанный сон. А он … Что этот подлец, голос, сделал? Ни с того ни с сего зажег в дремлющем уже мозге воспоминание о той драке с Васей перед кабинетом химии. Собственно, драки не было. Было избиение. Чушкин, сильный и поднаторевший в силовых единоборствах без правил, бил и приговаривал: «Ты понял, за что?» Мужчина заново увидел, как беспомощно съежившись у стены, закрывался от могучих кулаков, не смея ударить в ответ. Не отважился выйти из драки пусть и в кровь избитым, но победителем. Вася про это, конечно, давно уже забыл. Те, кто это видел, и те¸ кто не видел, но знал, тем более. Уже верилось, что этот постыдный эпизод жизни навсегда похоронен под многими тоннами дней, лет, событий. Но голос напомнил. Зачем? А затем, чтобы увидеть, как его жертва вздрогнула. Скрипнула зубами. Чтобы услышать ее невольно вырывающийся из груди протяжный, полный стыда и боли стон. Чтобы стон этот разбудил жену. Чтобы она испуганно спросила: что с тобой?

      «Всю жизнь внутренний голос следит за мной, – грустно подумал мужчина. Как говорит молодежь, пытается строить. И нет никакой возможности избавиться от его назойливого и раздражающего присутствия. Но теперь с ним будет покончено! Навсегда! Надо сделать то, что задумал!» О чем голос знал, но отмолчался. Потому что он думает, что просто зафиксирует то, что станет для мужчины избавлением от прошлого, чтобы потом терзать своего хозяина еще и этим воспоминанием. И просчитается! Потому что станет соучастником того, что случится. А соучастие наказуемо!

      «Так что придется тебе, мой назойливый спутник, признать поражение, – мысленно сказал голосу мужчина. – И оставить меня в покое. Навсегда!»

      Он