Три осени. Николай Синяк

таинство великое свершит.

      Вот и дожди – дождались, упросили.

      Они и смоют память о зиме,

      И не дадут подняться снежной пыли,

      И станет легче и тебе, и мне.

      Так не бывало никогда на свете,

      Чтоб вечно длилась колкая зима.

      Ветра подуют, солнышко засветит,

      Чирикнут птицы, и растает тьма.

      «Тепла, тепла», – чирикает и крякчет,

      «Тепла», – свистит и каркает вокруг,

      Журчит ручьём, сосулькой тонкой плачет

      И будто согревает каждый звук.

      «Вдохну, а выдохнуть нет сил…»

      Вдохну, а выдохнуть нет сил

      И хочется продленья счастья.

      А все вчерашние ненастья,

      Как сон кошмарный, позабыл.

      Вода прозрачна, воздух чист,

      Трава нежна и бархатиста.

      Затрепетал легко, лучисто,

      Освободившись, липкий лист.

      Звучит симфония весны

      На самых верхних чистых нотах.

      Так на заоблачных высотах

      Распевки ангелов слышны.

      «Пеной белою облака…»

      Пеной белою облака

      По небесной плывут лазури.

      Неглубокая эта река,

      А глаза в ней почти утонули.

      Кучерявятся наверху,

      Растекаются спелым дымом.

      Даже легкому ветерку

      Радость в небе необходима.

      На зеркальной глади воды

      Отражается быль и небыль.

      И дождей голубые следы

      В те края, где ещё я не был.

      «Майское утро, чириканье птичек…»

      Майское утро, чириканье птичек,

      Бархатных листьев прозрачная новь,

      Запахи счастья, душистые свечи,

      В каждом цветении мир и любовь.

      Лето уже подрастает травою,

      Птица присела в желанном гнезде,

      Небо огромное и голубое

      В каждом окошке, в тебе и во мне.

      Предощущение тайн и открытий,

      Новые образы старых вещей.

      Всё, что томило, уже позабыто.

      Жизнь с каждым вдохом милей.

      «Птицы в гнёздах ещё и жируют одни одуванчики…»

      Птицы в гнёздах ещё и жируют одни одуванчики.

      Молодая весна заступает за лета межу.

      У кувшинок в пруду пока тонкие пальчики,

      Только шмель затянул бесконечное «жу-у-у-у».

      Ненадёжно всё, хрупко и девственно-трепетно,

      Так всегда, когда новая жизнь восстаёт.

      Поначалу ослабленно, хило и немощно,

      А затем зеленеет, живёт и цветёт.

      Отогрелась земля и сплошными армадами

      Поползло, побежало, взмахнуло крылом.

      Мир наполнился гулом, гремит канонадами

      Молодым ликованием, тёплым дождём.

      Капли к лужам глубоким летят батискафами,

      Солнце сушит над ними цветной парашют.

      Тучи мчатся по небу, огромными лапами

      По сверкающим молниям бьют.

      Птицы в гнёздах ещё и жируют одни одуванчики.

      Молодая весна заступает за лета межу.

      У кувшинок в