Веранда. Урал Юлдашев

центре по месту жительства могли и не справиться…

      После этого ночного дежурства в течение рабочего дня я провел еще два плановых наркоза. Домой поехал на своей машине, но на светофоре заснул за рулем. Проснулся от гудков сзади.

      «На сей раз обошлось, – подумал я. – А доколе?»

      Вообще среди «общих» анестезиологов существует такое мнение: дать наркоз на кесарево сечение – нет ничего проще! Но когда анестезиологи из общей хирургии попадают в роддом, то начинают понимать, что простотой здесь и не пахнет. А пахнет тяжелыми осложнениями, которые могут закончиться смертью на операционном столе…

      Когда я еще работал в роддоме города Целинограда, был один случай. Молодой анестезиолог при проведении так называемой спинномозговой анестезии наделал столько ошибок, что женщина умерла во время операции. Об этом я всегда рассказывал курсантам и студентам, чтобы показать, как все непросто. К тому же сейчас к нам попадают беременные с таким количеством сопутствующих заболеваний, что приходится знать всю патологию медицины.

      Однако бывают случаи, выходящие из общего ряда. Однажды я проводил эпидуральную анестезию беременной на операцию кесарева сечения. Все шло в плановом порядке: пациентка обследована, все анализы в норме, ничто не предвещало осложнения. Я установил катетер без трудностей и особенностей, то есть по всем правилам, и ввел стандартную дозу препарата. Но что-то пошло не так: у беременной вдруг резко снизилось давление и начала развиваться блокада нервных пучков вверх, так, что ей стало трудно дышать и она начала терять сознание. Я вызвал заведующего, мы стали обсуждать возникшую проблему и предпринимать срочные меры по стабилизации состояния пациентки.

      Операцию делала одна из опытных акушеров-гинекологов Айман Галымжановна Ракишева. Она видит, что у анестезиологов проблемы, и спрашивает:

      – Можно начинать операцию?

      – Можно, но делайте быстрее: если давление не поднимется, то ребенок может погибнуть.

      Пока мы с заведующим Али Нурбатыровичем восстанавливали давление, Айман Галымжановна сделала операцию за одиннадцать минут, начиная от разреза и до последнего шва. Мы были еще заняты своей проблемой, а она говорит:

      – Все, я закончила операцию!

      – Как закончила?! Уже все? А как ребенок?

      – Семь-восемь баллов, закричал сразу!

      Все тогда были просто восхищены результатом – так быстро еще никто в нашем центре не делал кесарево сечение! Мы постепенно все восстановили: и давление, и дыхание, и работу сердца, хотя осложнение развилось, как говорят, на ровном месте. Чтобы было понятно, надо сказать, что, согласно мировой статистике, девяносто пять процентов осложнений в медицине бывают ятрогенными, то есть нанесенными медицинским персоналом, и это несмотря на все меры предосторожности…

      Сейчас Айман Галымжановна работает главным врачом Капчагайской городской больницы и за короткое время сумела там наладить