Веранда. Урал Юлдашев

по уже хорошо знакомому адресу, я, улучив момент, сделал малышу укол и громко сказал:

      – Мама, я пошел встречать машину!

      На улице было тепло. Я поднял голову: по небу плыли редкие облака, ненадолго закрывая большую луну.

      «Какая хорошая ночь! Завтра будет хороший день, и теперь все будет хорошо», – подумал я. Потом разбросал шприц, ампулу и упаковки в разные мусорные контейнеры и нервно закурил. Когда подъехала скорая, я вместе с фельдшерицей вошел в квартиру. Айман стояла возле детской кроватки и тормошила малыша:

      – Аскар, Аскар, открой глаза! Почему ты не открываешь глаза? – Она с какой-то надеждой оглянулась на нас.

      Мальчик молчал, лежал совершенно без движения, так же, как и раньше, но только не плакал. Я один знал, что произошло.

      Фельдшер, осмотрев ребенка, повернулась к нам:

      – Он умер. Жаль, конечно, но, может быть, это и к лучшему. Айман, крепись, ты еще молодая, родишь себе здорового ребенка и будешь счастлива. – Потом со вздохом добавила: – Вот и отмучился бедняга, да и все вы отмучились. Завтра утром приходите в поликлинику за справкой, я все доложу и приготовлю бумаги.

      Она отозвала меня в сторону:

      – Нужно решить вопрос с аутопсией. Вы же знаете законы: смерть на дому даже при установленном диагнозе требует вскрытия. Зайдите к главному врачу, может быть сможете решить этот вопрос.

      Я кивнул, а потом сказал:

      – Большое вам спасибо. Вы всегда спешили к нам, несмотря на тяжелый диагноз и неутешительный прогноз…

      Женщина внимательно посмотрела на меня:

      – Выезжать по вашему вызову всегда было очень тяжело, потом, бывало, целую неделю настроение неважное. Было жаль всех вас: и мальчика, и Айман, и родителей.

      Я промолчал, а только кивнул головой. Да и что тут скажешь!

      Алибек вздохнул и снова закурил. В это время принесли ужин. Я разлил водку по рюмкам:

      – Алибек, мне трудно что-либо сказать или дать какой-то совет. Давай лучше выпьем за царствие небесное для его души! Мы с тобой хотя и не православные, но обычай этот хороший и смысл тоже хороший. Ты, несмотря ни на что, проявил милосердие.

      Мы выпили и помолчали: каждому нужно было собраться с мыслями.

      – Как сейчас твоя сестра? Жизнь наладилась?

      Алибек посмотрел на меня с некоторым удовлетворением:

      – Да. Сейчас у нее все хорошо. Она снова вышла замуж, только муж ее старше. Он уже был женат, и у него есть дочь от первого брака. Полгода назад Айман родила здорового сына. Муж ее счастлив, и она тоже – каждый счастлив по-своему. У них новая квартира, живут отдельно. Родители с ними постоянно общаются, праздники встречают вместе, их дом всегда полон гостей. А вчера, когда я зашел к ним попрощаться перед отъездом, Айман подошла ко мне, крепко обняла и тихо сказала:

      – Алибек, я все знаю. Спасибо тебе, мой дорогой!

      Снова наступила пауза… Я смотрел на друга и думал: «А смог бы я так поступить? Не знаю, скорее всего да, а может быть, и нет. Проблему он решил, равновесие в жизни восстановлено. Кто-то должен был взять на себя эту ответственность.