Герой. Сергей Плотников

чуть больше сотни. Кстати, тоже своего рода достижение: совещания, по словам Вирна, обычно проходили при наполнении от пятидесяти…

      – Мой ученик. – Сам декан, похоже, выступал прямо передо мной. Может быть, даже и последние два часа – выглядел обычно невозмутимый учёный и администратор… немного взъерошенно. И ещё обильно присыпанные мелом рукава мантии – что-то очень много и долго писал на доске, сейчас тщательно протёртой. Я поднялся на возвышение перед упомянутой доской и поднятым экраном для слайд-проектора. Посмотрел на примостившуюся с краю кафедру, за которой положено было стоять докладчику или ответчику, и остановился ровно посреди площадки. Выступать меня не учили, увы. Но я достаточно насмотрелся на всяких коучеров, в том числе работающих и с большой аудиторией вот в таких вот залах.

      Виталисты учёного совета как один были в зелёных мантиях – забавно при подчёркнутом отношении к этой одежде как к лабораторной спецодежде. С другой стороны, помнится, и на Земле даже самые крупные консилиумы врачей в белых халатах проводятся. Лица… Ну, лица. Пока Вирн поднимался занять своё место, я успел их рассмотреть. Примерно шестая часть – женщины, остальные – мужчины средних на вид лет. Декан среди них выглядел, пожалуй, одним из самых молодых – опять же, не считая прекрасный пол. Те не пренебрегли возможностью поработать над собой: никаких морщинок, красивые пышные волосы… но никакой косметики. И, главное, взгляды – точно такие же, как у окружающих. Ну-ну.

      Не сказать, чтобы царила абсолютная тишина, но и никаких особых перешёптываний, ёрзания и прочей возни не было. Видимо, маги Жизни успели сказать друг другу всё, что хотели… точнее, это они так думали. Когда «обычного», не увешанного регалиями повелителя Жизни вызывали на совет, существовал нигде не записанный негласный регламент подобных выступлений. Считалось, что приглашенный теперь уже «на высшем уровне» ещё раз озвучит свою позицию и поучаствует в дебатах: с кафедры, с бумажечками, приводя цитаты… хрен вам. Ещё раз спасибо декану за объяснения – я заранее знал, как работает эта кухня, и смог подготовиться. По-своему. Потому-то, сразу демонстрируя свой настрой, я и остался посреди «сцены» с пустыми руками. Провокация? Она самая.

      – Арн Миракийский, – после нескольких минут тишины спросил меня незнакомый член совета, сидящий в первом ряду и, видимо, оттого временно взявший на себя функцию председателя, раз уж постоянного у них не было. – Вы понимаете, зачем учёный совет пригласил вас к себе на сессию?

      Знакомая «пустая» и холодная интонация. К слову, некоторых советников я узнал – преподавали на лекциях и семинарах.

      – Конечно. – Я лучезарно улыбнулся. – Выразить мне глубокую благодарность за своевременные и активные действия на благо республики!

      Думаю, если бы Вирн не «разогрел» передо мной аудиторию, с первого раза пробить броню отчуждения этих… политиков у меня бы не вышло. А так – секунд пять тишины, и зал зашелестел. Прелестно.

      – Что,