Денискины рассказы (сборник). Виктор Драгунский

папа сказал:

      – Сидит довольно обезьяновато…

      А я здорово научился ездить и довольно скоро стал делать на велосипеде разные штуки, как весёлые артисты в цирке. Например, я ездил задом наперёд или лёжа на седле и вертя педали какой угодно рукой – хочешь правой, хочешь левой;

      ездил боком, растопыря ноги;

      ездил, сидя на руле, а то зажмурясь и без рук;

      ездил со стаканом воды в руке.

      Словом, наловчился по-всякому.

      А потом дядя Женя отвернул у моего велосипеда одно колесо, и он стал двухколёсным, и я опять очень быстро всё заучил. И ребята во дворе стали меня называть «чемпионом мира и его окрестностей».

      И так я катался на своём велосипеде до тех пор, пока колени у меня не стали во время езды подниматься выше руля. Тогда я догадался, что я уже вырос из этого велосипеда, и стал думать, когда же папа купит мне настоящую машину «Школьник».

      И вот однажды к нам во двор въезжает велосипед. И дяденька, который на нём сидит, не крутит ногами, а велосипед трещит себе под ним, как стрекоза, и едет сам. Я ужасно удивился. Я никогда не видел, чтобы велосипед ехал сам. Мотоцикл – это другое дело, автомобиль – тоже, ракета – ясно, а велосипед? Сам?

      Я просто глазам своим не поверил.

      А этот дяденька, что на велосипеде, подъехал к Мишкиному парадному и остановился. И он оказался совсем не дяденькой, а молодым парнем. Потом он поставил велосипед около трубы и ушёл. А я остался тут же с разинутым ртом. Вдруг выходит Мишка.

      Он говорит:

      – Ну? Чего уставился?

      Я говорю:

      – Сам едет, понял?

      Мишка говорит:

      – Это нашего племянника Федьки машина. Велосипед с мотором. Федька к нам приехал по делу – чай пить.

      Я спрашиваю:

      – А трудно такой машиной управлять?

      – Ерунда на постном масле, – говорит Мишка. – Она заводится с пол-оборота.

      Один раз нажмёшь на педаль, и готово – можешь ехать. А бензину в ней на сто километров. А скорость двадцать километров за полчаса.

      – Ого! Вот это да! – говорю я. – Вот это машина! На такой покататься бы!

      Тут Мишка покачал головой:

      – Влетит. Федька убьёт. Голову оторвёт!

      – Да. Опасно, – говорю я.

      Но Мишка огляделся по сторонам и вдруг заявляет:

      – Во дворе никого нет, а ты всё-таки «чемпион мира». Садись! Я помогу разогнать машину, а ты один разок толкни педаль, и всё пойдёт как по маслу. Объедешь вокруг садика два-три круга, и мы тихонечко поставим машину на место. Федька у нас чай подолгу пьёт. По три стакана дует. Давай!

      – Давай! – сказал я.

      И Мишка стал держать велосипед, а я на него взгромоздился. Одна нога действительно доставала самым носком до края педали, зато другая висела в воздухе, как макаронина. Я этой макарониной отпихнулся от трубы, а Мишка побежал рядом и кричит:

      – Жми педаль, жми давай!

      Я постарался, съехал чуть набок с седла да как нажму на педаль. Мишка чем-то щёлкнул на руле… И вдруг машина затрещала, и я поехал!

      Я поехал! Сам! На педали не жму – не достаю, а только еду, соблюдаю равновесие!

      Это было чудесно!