От знахаря до врача. История науки врачевания. Говард Хаггард

величие характера и впервые обратил внимание на страдания рожениц, Паре проявил свою великую доброту, обратив внимание на благополучие рождающегося младенца. Паре появился в Париже в 1529 году, во время правления Франциска I. В то время Паре был учеником цирюльника, и было ему в ту пору девятнадцать лет. Хирургии он учился, работая ассистентом в «Отель-Дье». Это учреждение являло собой типичный образчик больниц того времени, и условия этого госпиталя заслуживают отдельного описания, чтобы те, кто при упоминании «Отель-Дье» представляет себе современный госпиталь, могли по достоинству оценить величие подвига Амбруаза Паре. Устное предание гласит, что «Отель-Дье» был основан между 641 и 649 годами святым Ландри, епископом Парижа, но первое письменное упоминание о госпитале относится к 829 году. Доктор Дж. С. Биллингс так отозвался о госпитале «Отель-Дье»: «Когда этот средневековый епископ основал в каждом крупном городе Франции «Отель-Дье», дом божественного приюта, он делал это из христианского милосердия, как он его понимал, надеясь, что госпиталь послужит двоякой цели: во-первых, помочь бедным и страждущим, а во-вторых, дать возможность небедным и нестраждущим оказать эту помощь своим несчастным согражданам. Надо понимать, что гуманность и христианское милосердие принесли больше пользы дающим, нежели страждущим». Справедливость последнего утверждения подкрепляется воспоминаниями Тенона о парижских госпиталях. В «Отель-Дье» было 1200 коек, из которых 486 были предназначены для одного больного. На остальных койках шириной пять футов одновременно находились от трех до шести пациентов. В больших, скудно освещенных и непроветриваемых помещениях скапливалось до 800 больных, лежавших по большей части на охапках полусгнившей соломы.

      СТРАНИЦА ИЗ КНИГИ «РОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА»

      Английский перевод Вильяма Рейнальда книги Рослина для повитух

      Говорил об этом госпитале и Макс Нордау: «В одной кровати умеренной ширины впритык друг к другу лежали четыре, пять, а то и шесть человек, положенные валетом – ноги одного больного упирались в голову другого. Дети ютились рядом с седыми старцами. Невероятно, но в одной кровати могли лежать вперемежку мужчины и женщины. В одной кровати могли находиться люди, сгоравшие от тяжелой инфекции, и больные с легкими недомоганиями. На одной кушетке, прижавшись друг к другу, находились роженица, кричавшая от схваток, корчившийся в конвульсиях младенец, бредивший тифозный больной, чахоточный, выплевывавший свои легкие, и жертва какой-то кожной заразы, разрывавший кожу ногтями из-за нестерпимого зуда… Пациенты часто терпели нужду в самом необходимом. Их кормили отвратительной пищей, которой к тому же было недостаточно. Монашки обычно кормили сладостями больных, казавшихся им наиболее благочестивыми, по крайней мере тех, кто без устали перебирал четки, но истощенные болезнями тела требовали не сладостей, а мяса и вина. Однако такую еду больные не получали, за исключением тех случаев, когда ее приносили им добросердечные богатые горожане.