Тень Фукусимы. Александр Петровский

Фиделя спас от чего-то.

      – То есть, ты считаешь, что о событиях в Зоне он всё наврал?

      – Да он непрерывно врал! Дал понять, что его уже двадцать лет пытаются убить. Но пока что он мочит киллеров, а не наоборот. Можешь поверить, что такого сморчка двадцать лет не могут прикончить? Ты обратила внимание, что он дверь не запер, когда мы вошли? Кстати, когда мы ушли, он её тоже не запер! Это человек, жизнь которого постоянно под угрозой? Я думаю, он и сам по-настоящему не верит в свои выдумки. Ну какой из него киллер? Разве настоящие киллеры болтают о своей работе первым встречным?

      – Да понятно, что он убивал только тараканов на кухне. Игорь, я же тебя о другом спрашиваю. Был он в Зоне? Нашли они там что-то? Вот об этом он врал или нет?

      – В Зоне он, скорее всего, был. Иначе вся эта история вообще выдумана от начала до конца, а зачем? Если верить ему, в Зоне обнаружили мощнейший источник излучения, причём там, где его быть не должно. Однако к такой находке кто-то уже был готов, и сразу же прислал людей в скафандрах высшей защиты, или как они там называются. Эти люди источник нашли, как его можно не найти? Счётчик Гейгера его покажет так, что не увидеть будет сложно.

      – А киллеры там тоже были? От которых он удрал на медицинском вертолёте?

      – Поскольку он сам не киллер, то и опознать своих коллег по повадкам не мог. Скорее всего, ребята в скафандрах должны были отыскать то, что излучает, наверно, погрузить в какие-то контейнеры и отправить их вертолётом в Москву, а те парни, которых Волчара принял за убийц – спецназ, задача которого охранять груз и оборудование. Думаю, до несчастных дозиметристов им и дела не было. Но я в любом случае не понимаю, почему ты так этим интересуешься. Мы же договорились – больше никаких Чернобылей! Показали этому невидимому Левченко, что были у Волчары, и хватит! Если, конечно, этот Левченко вообще существует, в чём я очень сомневаюсь!

      Левченко, чьё существование подвергли сомнению, задумчиво хмыкнул и прибавил газу. Он узнал всё, что хотел, и ехать медленно ему было уже незачем.