Деревня, хранимая Богом. Валентина Батманова

Григорий, – мечтательно заговорил Николай Викторович, щурясь от солнца, – где бы я ни был, меня всегда тянет в свою деревню. Мне часто снились на чужбине эти величавые хребты Казбека, очерчивающие по горизонту контуры нашей долины. С раннего детства меня приучила мама подниматься с первыми лучами солнца. Я брал длинную хворостину и выгонял гусей в поле. Там после уборки зерновых оставалось много колосков и осыпавшихся зерен. На поле паслось несколько стай домашних гусей, и нужно было внимательно следить, чтобы гусаки не подрались из-за своих гаремов. А еще гусак мог увести своих гусынь с маленькими гусятами на пруд, а там, от переохлаждения, гусята могли погибнуть.

      Так вот, ежась от утреннего холода, я гнал гусей в поле, а сам постоянно поглядывал в сторону гор, ожидая, когда же из-за них выглянет солнышко и согреет землю и меня.

      – Все готово, – отвлек Николая Викторовича от воспоминаний Григорий, – можно ехать.

      – Ну, тогда, поехали, – ловко вскочил тот в телегу. – Мне собраться, что голому подпоясаться, – и дружески похлопал Григория по плечу.

      Ехали в основном молча. Дорога шла между двух полей подсолнечника. Крупные шляпки с почти созревшими семенами свисали по обочинам. Николай Викторович спрыгнул с телеги и отломил одну из них.

      – Хороший урожай семечек будет в этом году, – констатировал он, выковыривая крупные семена. – Если, конечно, дожди все не испортят. Подсолнечник любит солнце. Дождь во время уборки – гибель для зерна.

      Когда уже показался конец поля, Николай Викторович тронул за плечо Григория:

      – Смотри, в подсолнечнике кто-то прячется.

      – Точно, какие-то люди с велосипедами, – подтвердил тот. – Может, заблудились.

      – Нет, Гриша, они не заблудились. Они ищут приключений на нашу с тобой голову.

      Тем временем двое велосипедистов вышли на дорогу. Один из мужчин поднял руку, требуя остановиться. Передав своего двухколесного коня другому, направился навстречу повозке.

      – Вам что, дороги мало? – придерживая лошадь, закричал Григорий.

      Незнакомец подошел к коню, взял его под уздцы и стал бесцеремонно рассматривать зубы. Николай Викторович спрыгнул с телеги, подошел к мужчине на расстояние вытянутой руки.

      – Ты что, нюх потерял? Что тебе нужно от лошади?

      – Нам, чувак, нужна твоя лошадка, – засмеялся тот. – Понимаешь, очень нужна.

      – А если я тебе ее не отдам, что тогда?

      – Тогда мы сделаем вам обоим секир-башка, – рассмеялся тот, что стоял с двумя велосипедами.

      Пока Николай Викторович разговаривал с ним, стоявший у лошади, вынул из ножен длинный узкий нож и грязно выругался:

      – Уйди, шакал, с дороги по-хорошему. Я дважды повторять не буду.

      – Подходи, уважаемый, ближе, – сказал Николай Викторович, делая два шага назад и выхватывая из-за пояса нунчаки. – Я познакомлю тебя вот с этими волшебными палочками, – он стал в стойку и, со свистом рассекая воздух своим оружием, сделал