Долина туманов. Яна Розова

монастырь, уже лет сто как абсолютно заброшенный. А Баран был бесхозный.

      Что же касается самих туманов, якобы давших долине имя, то никто из Пушниных их тут не наблюдал.

      – Красиво, – сказала Ася тихо. – Сколько раз сюда приезжаю и всегда удивляюсь.

      Ее прекрасное лицо с точеным носиком, высоким лбом, огромными глазами, капризно очерченными губами, сейчас казалось особенно одухотворенным. Оно было отлично видно Вовке в окне заднего вида. Он закусил губу и перевел взгляд с жены на дорогу. «Фольксваген» въезжал на мост через давно пересохший ручей.

      Тем временем Вера глядела на Долину туманов, на долю мгновения позабыв, что не одна.

      – Тут и умереть не жалко, – ляпнула она некстати.

      – Дурочка, – ответила ей Ася. – Умереть всегда жалко.

      После моста дорога шла серпантином через лес, потом огибала небольшой выступ скалы с прилепившимися к нему в самых неперспективных для жизни местах кустами, и прямо за выступом Пушнины увидели свой Дом. На самом деле до него было еще минут пять езды, но виден он был как на ладони: красная кирпичная коробка с окнами за красивым кованым забором.

      Главная фишка Дома заключалась вовсе не во внешнем виде. Наоборот, лаконичные, как говорил архитектор, адаптировавший проект к условиям местности, формы составляли контраст сложной инженерной начинке здания. Никто из Пушниных, кроме Алексея, конечно, ничего в той инженерии не понимал, но это не мешало им наслаждаться комфортом, который дарила вся эта сложная электроника.

      Между тем устройство Дома действительно вызывало восхищение. Это было абсолютно автономное строение, снабженное генератором электроэнергии, который в ясные дни подменяла солнечная батарея. Продуманная и отлаженная система водостоков собирала дождевую воду, очищала ее и направляла на разные технические потребности – на кухню и в туалет. Питьевую воду приходилось привозить из Гродина.

      Каждый из семьи любил Дом по-своему. Ася – за запахи и атмосферу уютного обжитого пространства. За ухоженность, неявный шик, высокий класс. Ни у кого из ее знакомых не было такого Дома. Люди покупали недвижимость в Европе – на Кипре или в Испании, но денег у них хватало всего лишь на обычные дома, где временами не было электричества или воды. Дом был не таким. Он жил своей собственной жизнью, но жил только для них, для своих владельцев.

      Словом, Асе больше всего нравился сам Дом. Приезжая сюда, она любила обходить все комнаты, подолгу стоять на балконе, вдыхая влажный прохладный горный воздух, глядя вдаль, на белые вершины Кавказского хребта. Ей было хорошо тут. Пусть все родственники и считали ее завзятой тусовщицей, она радовалась каждому мгновению, проведенному в уединении, на горе Змейка. Тут мечталось, как никогда и нигде…

      Ее муж не столько любил сам Дом, сколько любил в нем безделье. Если удавалось вырваться сюда, то работа оставалась за кадром. Случалось, что названивали сотрудники, ломалось у них что-то или не сходились балансы, но Вовус, то есть Владимир Иванович, не сдерживая раздражения, объяснял им, что его нет и работать придется