Шалаш в Эдеме. Наталья Александрова

рявкнул Димыч. – Все дело испортишь!

      И как-то было непонятно: радоваться мне или нет, услышав такое, потому что, с одной стороны, Лизке вроде бы дали от ворот поворот, а с другой – по всему выходит, что Димычу просто интересно, чем обернется наша дикая затея.

      Тут в дверь позвонили.

      Геша посмотрел на меня оценивающим взглядом, подмигнул и пошел открывать. Я крепко закрыла глаза и застыла, как в детской игре «замри – отомри». Через минуту входная дверь скрипнула, послышались тяжелые шаги.

      – Ну, что тут у вас? – проговорил гнусавый немолодой голос. – Доигрались, да?

      – Вас, извините, как по имени-отчеству зовут? – осведомился Геша.

      – Нас, извините, Василием Ивановичем, – отозвался гнусавый.

      – О, прямо как Чапаева! Так вот, Василий Иванович, давайте без воспитательной работы обойдемся! Врач был, констатировал смерть от сердечной недостаточности, сказал – бывает!

      – Бывает! – заворчал гнусавый. – У молодых вообще сердца не бывает! С чего это ей… от сердца-то…

      Я незаметно приоткрыла один глаз и взглянула на пришельца.

      Это был плотный сутулый дядька в милицейской форме, с кирпичной физиономией – то ли от работы на свежем воздухе, то ли от приверженности к крепким напиткам.

      – Тебя как звать? – прогнусавил Василий Иванович.

      – Меня вот, например, Петька, – сообщил Геша под восторженное хихиканье маленькой блондинки, – а ее – Анка… она у нас, понимаете, пулеметчица…

      – Так вот, Петя, – поучительным тоном проговорил гнусавый, – у меня сын такой, как ты, и если бы он…

      – Василий Иванович! – перебил его Геша. – Я же вас просил – без воспитательной работы! У нас уже врач был, свидетельство о смерти по всем правилам оформлено…

      Разговор пошел по второму кругу.

      – Это еще разобраться надо, какой такой врач и как он все оформил! Иногда такие артисты попадаются…

      – Это вы, само собой, разберетесь… а как насчет того, чтобы помянуть покойницу?

      – Да мне не положено… – засмущался Василий Иванович. – Я ведь на работе…

      – Ну и что, если на работе? Это не по-христиански выходит! Вы ведь русский человек?

      – Само собой!

      – Тогда непременно должны помянуть!

      – Ну, ежели так… маленько… чисто для порядку…

      – Само собой!

      Раздалось громкое бульканье, я снова приоткрыла глаз и увидела, как милиционер лихо опрокинул стакан дорогого виски, крякнул и занюхал рукавом.

      – А теперь, может, вы хотите на покойницу взглянуть? – не унимался Геша. – Поближе, так сказать, познакомиться?

      – Не взглянуть, – строго поправил его милиционер. – Не взглянуть, а произвести визуальный осмотр! И это не мое, к примеру, личное хотение, а по закону так положено!

      Он встал и направился ко мне.

      Паркет поскрипывал под его тяжелыми уверенными шагами.

      Я замерла и даже перестала дышать.

      Милиционер