Большая книга ужасов 2012. Анна Воронова

и открыл дверь. Девушка позавидовала в очередной раз за этот день – у него имелась собственная комната с собственным ключом.

      Он толкнул плечом дверь.

      – Дамы вперед, – улыбнулся Круглов.

      Сомёнкова вошла первой, ее спутник включил свет.

      – Ого! – восхитилась она. – Это… Это что?

      – Хоррор, пионерская готика, триллер, немного мистики. Отечественные авторы, Стивен Кинг, Лавкрафт. Вся классика, короче.

      От пола до потолка, Сомёнкова не видела никогда столько книг в одном отдельно взятом доме. И кассет. У них тоже когда-то хранилось много кассет, отец еще пять лет назад их выкинул, но, конечно, до этой библиотеки ей было далеко.

      – Книги, фильмы, игры – компьютерные и настольные, есть даже второе издание «Дракулы», – похвастался Витька.

      – Ты что, читаешь страшилки? – усмехнулась она.

      – Читал. От одиннадцати до четырнадцати, как полагается. Теперь изучаю.

      – С какой целью?

      Круглов снял с полки книжку.

      – В них наиболее полно отражается время. Коллективное бессознательное поколение. Все страхи, фобии и так далее. Теория страха, весьма и весьма полезная штука.

      – А раньше зачем читал?

      – А ты что, не читала? – он прищурился.

      – Нет…

      – Запомни мой совет, голубушка, – сказал парень. – Не доверяй людям, которые в детстве не читали страшилок.

      – Почему? – не поняла девушка.

      – Потому. Вот взять тебя. Ты не читала страшилок – и теперь собираешься сделать своей подруге серьезную гадость…

      – Она первая начала!

      – Ну конечно, – кивнул Круглов. – Она первая начала. И теперь ты собираешься ввергнуть ее в пасть безумия, все понятно. А вот если бы ты читала страшилки, то относилась бы к своим жалким личным катастрофам более философски.

      – С чего это вдруг? – насупилась Сомёнкова.

      – Долго объяснять. Страшилка всегда четко разделяет добро и зло. И добро в ней, как правило, побеждает. То есть, по сути, каждая страшилка – это урок динамической добродетели. Укрепление души. А ты… – Он посмотрел на девушку пристально. – Ты, наверное, Достоевского любишь?

      Она опять покраснела.

      – Все с тобой понятно, госпожа Мармеладова. Сначала своей подруге устроишь фантастическую гадость, потом будешь четыреста страниц каяться, улучшать духовность. Знаем.

      – Я не хочу фантастическую гадость, я хочу немного напугать.

      – Насколько немного? – спросил Круглов. – До седых волос? До памперсов? Как?

      – Немножко… – показала пальцами Сомёнкова. – Чтобы ей тоже плохо было.

      – Ну-ну…

      Витька вернул книжку на полку, устроился за компьютером.

      Девушка чувствовала себя некомфортно. Воробьем, напросившимся в гости к королевской кобре, примерно так. Особняк, машина, компьютер, осьминог с пристальным взором на стене. Аквариум пустой, с каким-то прахом… Нет, вроде не пустой, в мусоре шевельнулось что-то коричневое. Раков он там, что ли, содержит?

      – Ты садись в кресло, – пригласил Круглов.

      Сомёнкова