Моя дорогая жена. Саманта Даунинг

заботиться. Им нравится делать что-нибудь за меня, потому что они считают меня слабым.

      Петра заказывает нам еще по бокалу вина и свежую закуску. И улыбается так, словно гордится собой. Это заставляет меня рассмеяться. Молча, но все-таки рассмеяться.

      Она наклоняется и кладет свою руку на мою. Она забыла, что я не ее идеальный мужчина, и развитие нашего знакомства уже предсказуемо. Довольно скоро мы оказываемся в ее квартире. Решение дается мне легче, чем следовало бы, но вовсе не потому, что я нахожу ее необычайно привлекательной. Это выбор. Петра предоставляет мне право решать, и я превращаюсь в мужчину, говорящего «да».

      Петра живет в деловой части города, неподалеку от бара, в эпицентре рекламы всех крупных брендов. Ее квартира не настолько чистая, как я ожидал: повсюду разбросаны вещи – одежда, посуда, газеты. Это наводит меня на мысль, что она часто теряет ключи.

      – Лайонел где-то тут. Прячется, наверное.

      Но я вовсе не ищу глазами жирного кота.

      Петра проносится по комнатам, бросая сумку в одной и скидывая туфли в другой. В руках у нее появляются два бокала, наполненные красным вином, и она ведет меня в спальню, а там, улыбаясь, поворачивается ко мне лицом. Внезапно она становится еще более привлекательной, даже ее гладкие волосы начинают переливаться.

      Это не только алкоголь, но и ее счастливый вид. У меня складывается впечатление, будто Петра давно не вызывала у мужчин желания. Не понимаю, правда, почему: она довольно мила.

      Девушка прижимается ко мне, ее тело теплое, дыхание отдает вином. Петра забирает из моей руки бокал и ставит на пол.

      Я отпиваю из него вино уже гораздо позже, когда мы в темноте, при одном лишь свете моего телефона, печатаем вопросы и ответы, посмеиваясь над собой и тем, что совершенно не знаем друг друга.

      Я спрашиваю:

      «Твой любимый цвет?»

      «Зеленый, лаймовый».

      «Мороженое?»

      «Баббл-гам, со вкусом жвачки».

      «Баббл-гам? С голубой начинкой?»

      «Ну да».

      «Надо же».

      «А ты какое мороженое любишь?»

      «Ванильное. А твоя любимая начинка для пиццы?»

      «Ветчина».

      «Мы уже готовы».

      «Да?»

      «Погоди, мы все еще о пицце говорим?»

      Мы говорим уже не о пицце.

      А потом она засыпает первой. Я колеблюсь – уйти мне или остаться. Я так долго решаю, как мне поступить, что в итоге и сам засыпаю.

      Просыпаюсь затемно и выскальзываю из постели, не разбудив Петру. Она спит лицом вниз, одна нога согнута, волосы рассыпаны по подушке. Я не могу понять, нравится она мне по-настоящему или нет. И решаю об этом не думать. Незачем.

      На прикроватной тумбочке лежат ее сережки. Они сделаны из цветного стекла: водоворот голубых теней, под стать глазам Петры. Одевшись, я смахиваю сережки с тумбочки в свой карман. Я забираю их себе как напоминание больше так не делать. Мне кажется, это сработает.

      А потом я направляюсь к входной двери.

      – Ты действительно глухой?

      Петра