Если б я был русский царь. Советы Президенту. Евгений Сатановский

что любое давление на него приводит к результатам, прямо противоположным тем, ради которых это давление предпринималось. Впрочем, о том, чем кончается конфликт больших денег и сильной власти, писал еще Фейхтвангер. История же отношений денег и власти в имперской на протяжении всей своей истории России вряд ли могла подвигнуть любого сколь бы то ни было образованного человека к идее о том, что отношения эти могут внезапно начать соответствовать стандартам бюргерских Голландии или Соединенных Штатов Америки. В итоге ряды граждан Израиля и Великобритании пополнили олигархи и топ-менеджеры мирового уровня, а государственный и окологосударственный телевизионный эфир в России чрезвычайно испортился, преисполнившись, в итоге «улучшения» 1-го и 2-го каналов и передела НТВ, оптимистического идиотизма и поскучнев до крайности. Хорошее общероссийское телевидение стало в итоге щепкой, отлетевшей в процессе рубки леса. При всем том частые обвинения в грядущей или уже наступившей диктатуре, звучащие в адрес действующей «вертикали власти», странно звучат, поскольку Интернет, радио и печатные СМИ, которые, по Ленину, как раз и являются «коллективным организатором масс», критикуют кого и что угодно в любой форме.

      Обвинения в уничтожении оппозиции, как правой, так и левой, вызывают смешанные чувства. За купирование оппозиции левой нужно скорее поблагодарить, поскольку очередная коммунистическая революция, пусть даже имеющая вождями не Троцкого и Ленина, а существенно более мелких по масштабам усекновения глав Зюганова и Анпилова, Россию могла только окончательно добить. Что же до оппозиции правой, то последовательные приверженцы «яблочного спаса» слишком долго с унылой последовательностью повторяли вслед за язвительно-мрачноватым лидером: «Все плохо будет, пока власть не получим, тогда и исправим, что можем, если еще не поздно, а как исправить – никому не скажем». На протяжении длительного времени это вызывало у потенциального электората любые желания, кроме желания за них голосовать. Это же касалось и многоглавого дракона СПС, представшего напоследок перед ошалевшими избирателями в предвыборном ролике в виде белого самолета, набитого его сопредседателями и летящего, похоже, в известном каждому русскому человеку направлении, вслед за фанерой, поднявшейся из колхоза имени Рабиндраната Тагора. О кудрявом масоне, «золотом жирафе» и прочих экзотических фигурах умолчим из жалости. Вмешиваться в судьбу такой оппозиции Путину было совершенно незачем, поскольку ситуация с ней развивалась точно по Шекспиру, сказавшему «чума на оба ваших дома» за четыре столетия до российских выборов. Борис Березовский другого мнения, но в Москве его помнят достаточно хорошо, чтобы именно его участие в борьбе за демократию в России заставило дистанцироваться от этой борьбы всех, у кого еще существует какой-то порог брезгливости. Путин во многом не прав, далеко не во всем хорош и вообще – не мать Тереза и не херувим с белыми крыльями, но если Березовский – против,