Тридцать первый выстрел. Сергей Самаров

улыбнулся.

      – Разве что сильно утеплим подвальное помещение. Правда, какое-то время им нельзя будет пользоваться.

      – Я спрошу у хозяев, согласны ли они, – забеспокоился с чего-то ментовский подполковник.

      Вообще-то в подобных случаях хозяев никогда не спрашивают, даже если дом расстреливают из танковых пушек. Местные власти потом, как говорят, иногда компенсируют ущерб. Но размер компенсации часто зависит от личных и семейных отношений с местной властью.

      Я с некоторым удивлением посмотрел на майора Адилова. Тот понял мой взгляд правильно.

      – Это родственники товарища подполковника.

      Я включил в нагрудном кармане «разгрузки» портативную радиостанцию «подснежник», обеспечивающую связь внутри группы.

      – Я – Тридцать Первый. Геннадий Викторович, как дела?

      – Заняли позицию. Ждем команды.

      – Снимай ментов, отправляй их к месту сбора. Время близится к вечеру, им спать пора. Положение контролируем собственными силами. Действуй!

      – Это как так? По какому праву? – спросил вернувшийся подполковник Зулпукаров.

      Я понимаю местных ментов. Чаще, чем кого-то другого, бандиты убивают именно их. Говорят, что заслужили, но сколько правды в этом утверждении, не мне судить. Так, по большому счету, если брать всю Россию целиком, то народ, наверное, имеет право уничтожить большинство ментов. Давно заслужили. Но мы же терпим. И местным бандитам лучше потерпеть, а то их самих уничтожат. Но желание подполковника Зулпукарова принять участие в операции – это просто желание обезопасить себя на будущее и первым выстрелить в бандитов. У меня тоже часто возникает желание сказать кое-кому: «Спи спокойно, дорогой товарищ, и пусть тебе снится в аду небо цвета плавкого асфальта!» Но я же себя сдерживаю. Рекомендую и местным ментам вести себя так же, как я, то есть проявлять терпение.

      – Мне поручили провести операцию, – без тени сомнения ответил я. – Ее я провожу силами собственной группы. Подразделения, с которыми у меня не отработана взаимосвязь, будут мне просто мешать. Можете выставить дополнительное оцепление освободившимися силами. Чтобы здесь не ходили гражданские, не мешали.

      – Но… – хотел возразить мент, привыкший, видимо, здесь командовать.

      – У меня распоряжение антитеррористического комитета. Если вы не согласны, можете обратиться напрямую туда.

      – Я никого снимать с операции не буду, – уперся мент.

      – Если вы будете мешать, я вынужден буду сам позвонить в комитет, и возможно даже не мне предложат вас арестовать. Вот-вот прибудет спецназ внутренних войск. Они вас и доставят в камеру.

      Тон мой возражений не терпел, и я всем видом показывал, что спорить и что-то доказывать больше не намерен. А четверо ментов и двое омоновцев уже шли в нашем направлении от злополучного дома.

      – За мной, – скомандовал я Кочергину и Алексею и решительно направился ближе к позициям своих бойцов.

      Зулпукаров остался