.

яка и какое-то непонятное движение, но он был поглощен аукционом и не обратил на это внимания, тем более что вопросами безопасности на торгах занимались другие люди.

      – Три миллиона триста – два…

      Мрачный мужчина в первом ряду, в мятом дорогом костюме, с могучей бычьей шеей, небритыми по предпоследней моде толстыми щеками и выбритой наголо головой, махнул рукой, и аукционер, уловив его жест, склонил голову и объявил:

      – Четыре миллиона триста тысяч! Благодарю! Четыре миллиона триста тысяч – раз…

      Маленький японец вытянул вверх худую руку с двумя растопыренными пальцами.

      – Четыре с половиной миллиона! – радостно сообщил аукционер.

      Поскольку он получал процент от окончательной цены, активность покупателей его очень радовала.

      – Четыре миллиона пятьсот тысяч…

      На лучшее предложение он уже не рассчитывал, но во втором ряду вскинулась женская рука.

      Густые брови аукционера поползли вверх, и он, скрывая удивление, воскликнул:

      – Дама во втором ряду – пять миллионов долларов! Прекрасная цена! Кто больше, господа?

      Господа растерянно молчали.

      – Пять миллионов – раз… пять миллионов – два…

      Резной молоток поднялся над столом, аукционер снова выдержал паузу и торжественно провозгласил:

      – Пять миллионов – три! Продано! – И резной молоток опустился, знаменуя окончание торгов.

      Но когда молоток аукционера ударил по столу, вместо короткого сухого стука неожиданно раздался оглушительный грохот, и сцену заволокло густым темным дымом.

      Участники аукциона вскочили со своих мест, бритоголовый в первом ряду вытащил пистолет, охранники, неторопливо прохаживавшиеся возле дверей, бросились к сцене.

      Однако дым через полминуты рассеялся, аукционер стоял на своем месте растерянный, но совершенно невредимый, и массивный бронированный сейф с единственным продававшимся на сегодняшних торгах предметом находился на прежнем месте.

      – Это что за фейерверк? – хрипло проговорил бритоголовый здоровяк, пряча оружие и подозрительно оглядываясь. – Говорили, блин, – конкретно надежная фирма, а тут такие заморочки…

      – Не волнуйтесь, господа, – проговорил аукционер, слегка оглохший от взрыва, – мы непременно выясним причину этого инцидента… Все в порядке, господа, все в порядке…

      По его безмолвному знаку в зал вбежали официантки с подносами, на которых стояли бокалы шампанского, призванные сгладить впечатление от загадочного происшествия.

      – Все в порядке? – нервным звенящим голосом проговорила женщина из второго ряда, победительница аукциона. – Я в этом не уверена… будьте любезны, продемонстрируйте наш сегодняшний лот, я хочу убедиться, что с ним ничего не произошло!

      – Разумеется! – Аукционист повернулся к сейфу, неторопливо достал связку ключей и попытался вставить один из них в замочную скважину. Ключ явно не подходил.

      – Вы по-прежнему считаете, что все в порядке? – ядовитым тоном осведомилась дама.

      Аукционер, не дрогнув ни одним мускулом на своем невозмутимом лице, потянул за ручку… и сейф распахнулся.

      Из него выскочил крупный белый кролик, в два прыжка перелетел сцену и скрылся в боковом проходе.

      – Это что – шутка? – надменно проговорила дама. – В таком случае у вас скверное чувство юмора!

      – Цирк, блин! – хрипло выкрикнул бритоголовый. – Ты что, в натуре, за лохов нас держишь? Нет, ты, конкретно, ответь! Мы, между прочим, время свое тратили, большими, блин, деньгами рисковали, а ты тут фокусы вздумал показывать? Доиграешься, реально!

      На этот раз невозмутимое лицо аукционера заметно побледнело.

      – Господа, господа, – проговорил он, обегая взглядом зал, – уверяю вас, наша фирма не имеет к происшедшему никакого отношения…

      – Сомневаюсь! – воскликнула дама, поднялась, гордо вскинув голову, и направилась к выходу, бросив напоследок: – Вряд ли я еще когда-нибудь приму участие в ваших торгах!

      Следом за ней торопливо вышагивал широкоплечий телохранитель (или кем он там был) с объемистым кожаным чемоданом – наличностью для участия в аукционе.

      – Правильно, в натуре, женщина говорит! – злобно рявкнул бритоголовый и зашагал по ряду, наступая на ноги соседей. – В натуре, чтобы я еще когда-то к вам подался…

      Дама вышла на улицу, и к ней немедленно подкатил огромный, сверкающий черным лаком «Мерседес». Шофер, мужчина лет тридцати с небольшим, привлекательной, но незапоминающейся наружности, выскочил из машины и предупредительно распахнул дверь. Дама села не на заднее сиденье, как это принято, а на переднее, рядом с водителем. На заднем устроился телохранитель, положив рядом с собой чемодан.

      «Мерседес» плавно сорвался с места и покатил по вечерней улице.

      Водитель время от времени посматривал в зеркало заднего вида, часто менял направление. Наконец, убедившись, что их никто не преследует, он остановил