Наследие Уилта. Том Шарп

в розовую полоску костюм сразит сэра Моржа и леди Эклер?

      – Сэр Джордж и леди Кларисса Гэдсли, господи ты боже мой!

      – Ах, сэр Джордж! Который, видимо, носит костюмы от-кутюр.

      – От кого?

      – От-кутюр, Ева, означает «высокая мода» – дорогие костюмы от лучших портных. Сэр Гад и леди Эклер откажут мне в доме, если я заявлюсь к ним в наряде в веселенькую розовую полоску. Именно в веселенькую розовую!

      – Ты что, выпил? – подозрительно сощурилась Ева. – То-то уж больно долго стригся! А ну-ка, дыхни!

      – Что?! Ты уймешься или нет? Сначала подписываешь меня на сволочную работу – извольте обучить высокородного кретина азбучным истинам! А теперь еще выбираешь мне стрижку? С меня хватит! Стригусь, как мне нравится, поняла?

      На этой звенящей ноте Уилт хлопнул дверью и, оседлав велосипед, опять покатил в парикмахерскую.

      – Говорит, слишком много оставили, – объяснил он свое появление. – На висках и затылке сделайте покороче.

      – Жена? – сочувственно спросил парикмахер.

      Уилт кивнул.

      – Хорошо еще, не требует «матросский ежик», – вздохнул мастер.

      – Сказала, я не должен выглядеть футболистом, – поежился Уилт. – И все ради встречи с какой-то дамой. Словно иду на прием к королеве.

      – С Бобом Гелдофом[4] вас определенно не спутают.

      – Уже слава богу.

      – С клиентами вроде него мое ремесло накрылось бы, – усмехнулся парикмахер, машинкой прореживая Уилтовы виски. – Хватит или ей будет мало?

      – Ей всегда мало, однако на этом остановимся.

      Обмахнув состриженные волоски, мастер развязал простыню. Генри выбрался из кресла и критически изучил себя в зеркале.

      Тут в дверях возникла Ева. Уилт плюхнулся обратно в кресло, парикмахер молниеносно обмотал его простыней и стал обрабатывать затылок, стараясь не встретиться взглядом с клиентом или мегерой, застывшей на входе.

      Ева осталась довольна, лишь когда муж достиг максимального сходства с остриженным на лето бараном. С велосипедом в поводу Уилт угрюмо тащился за сияющей супругой и дома тотчас залег на диван, не дожидаясь какого-нибудь нового ущерба своей персоне.

      Утром Ева, стараясь сгладить вчерашний конфликт и заодно перед важной встречей привести супруга в доброе расположение духа, подала ему завтрак в постель. Возможно, план этот увенчался бы успехом, если б она не спрятала всю Уилтову одежду, кроме злосчастного костюма. В гостиную Генри сошел в весьма скверном настроении.

      – Выглядишь замечательно! – воскликнула Ева.

      – Ну смотри, дура ты набитая, если при виде меня эта баба завизжит и кинется бежать, – пробурчал Уилт. – Во сколько встреча с их благородием?

      Из тактических соображений Ева не расслышала оскорбление.

      – Вполне успеем выпить по чашке чая в кафе, – взглянув на часы, сказала она. – Раньше половины первого нас не ждут.

      По настоянию Евы на рандеву поехали не в машине, а на велосипедах. Полчаса провели в кафе, затем направились в отель. В дурацком костюме

4

Боб Гелдоф (Роберт Фредерик Зинон Гелдоф, р. 1951) – ирландский музыкант, актер, общественный деятель, носил волосы до плеч.