Плюс на минус. Ольга Громыко

она достала из сумочки щетку и занялась прической, растрепавшейся за время ралли.

      – Ай!

      – Чего случилось?

      – Зацепилась… – буркнула фифа, яростно дергая запущенной в волосы рукой.

      Вглядевшись, я понял, что прядь блондинистых волос защемилась в завитке массивного кольца, – и не в лом этот кастет на пальце тягать? – и недолго думая выдернул из чехла на поясе нож.

      – Свободна.

      – Рехнулся?! – вместо благодарности прошипела Леночка. – Чуть палец не отрезал!

      – Так ведь, – я пожал плечами, – не отрезал.

      Фифа подозрительно изучила несколько застрявших в кольце волосин (что, думала – налысо тебя обрил?) и нашла-таки, к чему придраться.

      – Ага, зато фамильную драгоценность поцарапал!

      – Ну-ка покажи, заценю размер ущерба, – усмехнулся я.

      – Обойдешься.

      Подарив мне очередной неприязненный взгляд, девушка подошла к краю воды, порылась в сумочке, вытащила какую-то тускло блеснувшую фигню, поднесла к губам и… свистнула!

      От неожиданности я чуть не выронил зажигалку.

      – Ты чего?!

      – Вызываю, – коротко и непонятно сообщила шефиня.

      На всякий случай я огляделся еще раз. Вода. Берег. Мы двое. Минск на горизонте.

      – Кого?!

      – Подлодку агента 007! – зло бросила Леночка. – В самом деле, ну кому еще я могу свистеть в девять вечера на берегу водохранилища?!

      – Лен… – Я сглотнул. Ладно, так уж и быть: – Елена Викторовна, я серьезно.

      – А если серьезно, то зачем дурацкие вопросы задаешь? – огрызнулась блондинка. – Русалкам сигналю, кому же еще.

      – Я ж попросил серь… – обиженно начал я… и услышал плеск.

♀

      Со дна кольцом поднялся десяток крупных пузырей, и я убрала свисток (он же нежчастотный модулятор) в сумочку. Раньше их делали неслышимыми для человеческого уха, но после инцидента с тещей одного из недобросовестных инспекторов (длительное воздействие потусторонних волн вызывает у людей безотчетную панику и желание убраться куда подальше) прибор усовершенствовали. Благодаря чему я чувствовала себя исключительно глупо, особенно когда приходилось свистеть в центре города. Еще и Саня этот издевается, придурок…

      Пузыри достигли поверхности, но лопаться не стали, зависли под ней, как теннисные мячики. Покачались, успокоились и начали кружиться по часовой стрелке, все убыстряя ход. В центре круга появилась впадина, углубляющаяся с каждым оборотом.

      В озере заплескалась, запрыгала рыба. Сначала мелочь – как будто чья-то щедрая рука горстями подбрасывала в воздух серебряные копейки, – затем темные одиночки-окуньки, плоские подлещики, верткая, трепещущаяся плотва. Двухметровая щука с видом балерины-пенсионерки исполнила корявое сальто и бревном грохнула обратно. Вода пошла рябью, камыши трясло – не чета осинам, в ушах нарастал тоненький писк-звон,