Меч Тристана. Ант Скаландис

и, мотнув головой влево, добавил: – Вот сэр Обломур Болотный не даст соврать. Правда, Обломур? Однако сам Артур может тебе ответить иначе. Он уже многого не помнит, да и настроение у старика какое-то неправильное сегодня. В общем, слушай и дели на восемь, Тристан.

      Однако делить на восемь оказалось особо нечего. Артур произнес относительно короткую, но пламенную речь, постепенно захватившую внимание всего Круглого Стола. Собственно, он и говорил, поначалу тихонечко, ворчливо, едва ли не себе под нос, а затем, продолжая обращаться к Тристану, вещал уже на всю залу зычно, громогласно, торжественно.

      – Эх, друг мой Тристан, да эта Логрия возникла так давно, что большинство из живущих уж и не помнят, как все было. А было все, доложу я тебе, удивительно нелепо. Власть свою я получил, как говорится, дуриком. Сначала неизвестно какой проходимец сочинил скверную шутку с мечом под наковальней и помпезной золотой надписью на мраморе: «Кто этот меч вытащит, тот и есть по рождению истинный король Логрии». Потом, когда стало ясно, что задачка никому не под силу, поставили к наковальне охрану – десять не самых плохих рыцарей. Вот затем и началась уже полная ерунда: в день Рождества Христова мой старший братец Куй отправился на турнир, а меч оставил дома. Это ж как надо было напиться накануне, чтобы на турнир без меча уехать! Помнишь, Куй Длинный? Что улыбаешься так хитро? Было это, было, с этого-то все и началось. Ну ладно, рыцарь забыл меч. Уже хорошо. Но дальше-то еще веселее было. Он отправил меня домой, как мальчонку за пивом, а я (от большого ума) забыл ключи, которыми входную дверь заперли, хотя прекрасно знал, что маманя тоже на турнире. Ну, просто какая-то вакханалия забывчивости! Однако апофеозом этого разгильдяйства стало возмутительное поведение десяти рыцарей, приставленных охранять таинственный меч под наковальней. Им, видите ли, надоело там скучать, и они слиняли всем гуртом, как дети с занудной проповеди во храме. Воины покинули пост! И никто об этом после не вспомнил. Не до них стало. Я же ведь по дороге из дома меч тот из-под наковальни и вытащил, причем с легкостью необычайной. Видно, эти десять обалдуев со скуки наковальню расшатывали время от времени, ну и расшатали совсем.

      Вот так я и стал королем всей Логрии. А ты говоришь…

      Вся наша пятисотлетняя история – сплошной абсурд. Как начали, так и продолжаем. Славные подвиги вперемежку с братоубийственными войнами. Поиски Священного Грааля, стремление к высотам духа – и тут же бессмысленное насилие, обжорство, пьянство. Защита родины своей, завоевание земель язычников, куда несли мы свет Веры и Любви нашей, а рядом с этим – измены, предательства, коварные, подлые убийства детей и женщин, и – ничего святого в реальной жизни: сын шел на отца, отец на сына…

      Боже! Был ли я справедливым и добрым королем? Да, я старался быть им, Бог не мог не заметить этого, потому и подарил мне и моим рыцарям такую долгую жизнь. Но сумел ли я, Боже, научиться управлять страною так, чтобы она не распадалась на части, чтобы жила в веках, ведомая и дальше наследниками моими, моими учениками? Сумел ли?

      Да,