Дворцовые тайны. Евгений Анисимов

совершена, как и приказал государь, ночью, в полутьме. По описанию Румянцева, Алексей не хотел умирать, он вырывался из рук палачей, но они гуртом навалились на него и придавили подушкой. Ослабленный пытками царевич бился недолго, а потом затих. Прибрав комнату и положив тело так, будто царевич безмятежно спит, убийцы исчезли во тьме. Впрочем, есть и другая версия казни – царевича отравили. Все равно, вероятно, было так же мерзко – одни держали царского сына, другие вливали яд сквозь стиснутые зубы.

      Как бы то ни было, наутро Петр и Екатерина вздохнули свободно: проблема престолонаследия решилась. Царевич Петр Петрович стал полноправным и единственным наследником престола. Он подрастал, умиляя родителей. Но предсмертные крики Алексея, бившегося в руках тайных ночных палачей, повисли проклятием над царским домом. В апреле 1719 года супруги были потрясены страшным несчастьем: их радость, их надежда, милый Шишечка, проболев (возможно, гриппом) несколько дней, умер. Он не прожил и трех с половиной лет. Фундамент благополучия царской семьи дал глубокую трещину. Горе Екатерины было безмерно. Когда она сама восемь лет спустя умерла, то в ее вещах были найдены игрушки – не умершей позже дочери Натальи или других рано скончавшихся детей, а Шишечки, «Санкт-Петербургского хозяина». Канцелярский реестр трогателен: «Крестик золотой, пряжечки серебряные, свистулька с колокольчиками, рыбка стеклянная, готоваленка яшмовая, фузейка (ружье. – Е. А.), шпажка, эфес золотой, хлыстик черепаховый, тросточка». Так и видишь безутешную мать, перебирающую эти дорогие ей миниатюрные вещицы.

      На панихиде по Петру Петровичу в Троицкой церкви Петербурга 26 апреля 1719 года произошло зловещее событие. Один из присутствующих – Степан Лопухин, родственник опальной царицы Евдокии и, следовательно, царевича Алексея – что-то сказал соседям и кощунственно рассмеялся. Потом на допросе в Тайной канцелярии свидетели показали, что Лопухин сказал: «Еще его, Степана, свеча не угасла, будет у него будущее!» На пытке Лопухин повинился, что под горящей свечой он имел в виду великого князя Петра Алексеевича, сына покойного царевича Алексея. И это была правда: огонь жизни угас в любимом сыне царя, но он же разгорался в его внуке, ровеснике покойного. Семя сына-врага произросло. Круглый сирота, обделенный вниманием деда, не согретый ничьей любовью, Петр Алексеевич подрастал, как подорожник у тропы, и этому радовались все, кто с нетерпением ждал конца царя-реформатора: и Лопухины, и многие другие его враги. Петр и Екатерина ничего не могли противопоставить жестокой судьбе.

      Умирая в январе 1725 года, Петр не назвал имени своего преемника, имя внука тоже упомянуто не было. Царь повторял тем, кто подходил к его смертному ложе, только одно: «После! После!» Он надеялся, что жизнь еще не кончена, что он выкарабкается и на этот раз – ведь ему было всего пятьдесят два года. Но «после» для Петра Великого не наступило. Его ждала смерть, а Россию – эпоха дворцовых переворотов.

      Проделки неверной фортуны: Александр Меншиков

Из