Джинн из подземки. Людмила Горбенко

дерюжка какая-то.

      – Это ваши рабочие костюмы,– любезно пояснил куратор.– Конкретно то, что ты держишь сейчас в руках,– твое платье.

      – Тряпка?!

      – Повседневное платье городской служанки.

      – Кого?!

      – Служанки. Предупреждая дальнейшую истерику, говорю сразу: работаете в графском замке. Пятый – знатный вельможа из рода Рик, Третий его родной брат, а ты… прости, детка, но таким высокопоставленным господам не обойтись без прислуги. Ты все поняла?

      Не выдержав, я засмеялся.

      Высоко задрав подбородок, чертовка молча промаршировала из багажного отсека в нос капсулы, умудрившись не задеть при этом низкого потолка. Легонько шевельнув бедром, она смела с кресла растерявшегося Третьего и плюхнулась рядом со мной, изо всей силы вонзив мне в ногу каблук своего ботинка.

      – Уй! – вскрикнул я, чуть не выпустив руль.

      – Простите, хозяин. Я нечаянно,– елейным голоском пропела красавица.

      – Вот именно поэтому я и наложил запрет на шпильки,– глубокомысленно изрек куратор.– Ну что, орлы, вижу, у вас накопились вопросы? До аптеки еще четверть часа лету, так что слушайте задание…

      Второй дом от края Ключа. Два часа пополуночи

      Как и положено опытным нарушителям закона, они подъехали поздно ночью.

      Едва не пропустив в темноте нужную калитку, возница резко натянул вожжи, и телега чуть не опрокинулась. Гнедой жеребец с белым пятном на лбу прижал уши и нервно заржал.

      – Выгружай!

      Двое крестьян разгребли солому и, сгибаясь под тяжестью ноши, потащили к дому брыкающийся сверток. Стоило носильщикам убрать руки, как сверток резко забился и предпринял попытку отползти, но тяжелый сапог с деревянными гвоздиками на подошве придавил его к земле:

      – Лежать!

      От дома отделилась невысокая фигура. Бородатый мужчина в плаще с побитым молью кроличьим подбоем поднял повыше фонарь и осветил грязный мешок со следами свежей штопки.

      – Это он ?

      – Не сомневайся, хозяин.

      – А не вырвется?

      – Обижаете. Три мотка заговоренной конопляной веревки на щенка извели.

      Мужчина отвязал от пояса круглый кошель с вышитой монограммой.

      – Держи. Как договаривались.

      Возница резво протянул руку, но бородатый шлепнул его по тыльной стороне ладони.

      – Куда?! Сказано было – никаких следов! Подставляй свои грабли, сейчас высыплю…

      Горсть паундов перекочевала из кошелька в потную ладонь. Возница потупился.

      – Доплатить бы, хозяин… Лошади извелись за дорогу, они ведь чуют его, страшно… Да и нам досталось. Пока ловили, двоих подрал…

      – Нечего было рот разевать,– сурово заметил мужчина.– Тоже мне… охотнички. Бери, что дают, или проваливай. Хотя постой! Сумеешь еще одного добыть? Примерно такого же возраста, можно чуть старше. Плачу по прежней таксе.

      – А… – воодушевленно начал собеседник, но был решительно перебит в самом начале фразы.

      – Ни сентаво больше!

      –