Спецзона для бывших. Александр Викторович Наумов

отправили в больницу.

      – Меня отправили в больницу УВД снимать стресс. Хотя лично мне этого не было нужно, поскольку никакого стресса у меня не было. Я прекрасно себя чувствовал, потому что, когда я убил, у меня гора с плеч свалилась. Через месяц я вышел из больницы, и меня отправили в отпуск. Три дня я успел отгулять. Потом меня вызвал следователь прокуратуры и предъявил обвинение. Психиатрическое обследование мне проводили в областной психбольнице, где я провел сорок пять суток. Потом меня направили на психиатрическую экспертизу в Институт имени Сербского в Москву, там я пробыл двадцать восемь дней. Экспертиза дала ответ на три главных вопроса, интересовавших следствие. Был ли я в момент совершения преступления вменяемым? Да. Совершил ли я преступление в состоянии аффекта? Нет. В данный момент вменяемый? Да.

      – Как вели себя на суде родные убитых?

      – Сначала все были против меня, а потом некоторые стали уже за меня и даже поддерживали.

      – У вас семья была?

      – Только сожительница.

      – Родители живы?

      – Матушке семьдесят восьмой год идет. Когда шло следствие, я сказал ей: «Не ходи ко мне».

      – И вы с ней больше ни разу не виделись?

      – Один раз виделся. Следователь предложил выехать на место преступления, провести следственный эксперимент. При этом пообещал, что на обратном пути заедем ко мне домой…

      – Заехали?

      – Ну да. Повидался с матушкой.

      – Домой письма пишете?

      – Иногда.

      – А из дома – получаете?

      – Получаю, но сразу их рву.

      – Почему?

      – А зачем хранить? Только себя расстраивать.

      – У вас есть братья-сестры?

      – Сестра есть, тоже иногда пишет письма. А вот родной брат отказался от меня. Я еще когда в больнице лежал, он пришел ко мне и сказал: «Я тут посоветовался с женой и тещей, и мы решили, что ты – убийца. Поэтому мы тебя теперь знать не хотим».

      – Брат младше или старше вас?

      – Старше. Я самый младший ребенок в семье.

      – Могли бы вы вспомнить какой-нибудь случай из детства, поразивший вас на всю жизнь?

      – Случай из детства? Ну вот однажды что было. Мы увидели, как возле нашего дома тридцать человек одного били. Батя выбежал с топором… Когда все разбежались, мы завели избитого к нам, во двор, кровь смыли.

      – У вас есть принцип, которому вы следуете всю жизнь?

      – Батя говорил мне: «Никогда не связывайся с женщиной, а то сам будешь женщиной». Этот принцип для меня закон.

      – С какого времени вы находитесь в колонии?

      – Пока шло следствие, я полтора года сидел в СИЗО Липецка. А в колонию меня привезли 31 марта 1999 года.

      – Чем в колонии занимаетесь?

      – Сиднем сижу… Раньше о колониях ничего не знал, думал, что здесь – лесоповал. А теперь вижу, что делать здесь абсолютно нечего. Вот просто сижу и смотрю в окно. Вон забор, а вон дерево зеленое, за забором. Вдалеке гора, а на ней – дома. Ощущается ностальгия по дому. А вообще, в колонии одна рутина. День прошел, и ладно. Сейчас и на воле так живут. На воле даже тяжелее.