Дом под горой. Николай Шмагин

дверью. Ванька тут же встал и подошел к портретам отца, вглядываясь в них и считая себя заправским художником.

      «Как же это папа проглядел, глаза не прописаны, как следует, тени не очень глубокие на лицах», – подумалось ему, и он с жаром принялся за работу. Наконец, удовлетворенный и усталый, он полюбовался исправленными произведениями искусства. Они были совершенны.

      Ванька вышел в коридор и увидел девочку в школьном платье с фартуком, огромные банты украшали ее косички, в руках – настоящий школьный портфель. Соседи улыбнулись друг другу.

      – Ваня, приглашаю тебя к нам в гости, – она взяла его за руку, и Ванька очутился в соседской квартире. Навстречу уже спешила мама девочки.

      – Танечка из школы вернулась, здравствуй Ваня. Садитесь обедать…

      Таня с Ваней сидели за столом и учили уроки: Таня писала в тетради, выполняя домашнее задание, а Ваня рисовал зайцев, кошек, чертей, потом стал рисовать Таню за уроками.

      Таня закончила уроки и заглянула в тетрадь соседа:

      – Похоже, и косички с бантами получились. Ты художник, как отец.

      – Это ерунда, я и не так могу нарисовать, – зарделся польщенный художник и полез под стол: усевшись, потянул к себе девочку, затем в непонятном волнении стал гладить ее колени. Таня встала из-за стола.

      – Ваня, тебе пора домой, – строго сказала она кавалеру.

      Оскорбленный в своих лучших чувствах, Ванька удалился.

      Побегав по двору, он привел к себе в гости двух соседских девчонок своего возраста. Уложив их рядком на ковровой дорожке на полу, кавалер лег сверху на одну из них и стал чмокать в губы, подражая взрослым.

      Девочке стало щекотно, и она засмеялась.

      Тогда кавалер лег на другую, и они стали целоваться. Раздался шум в коридоре и голоса родителей, возвращающихся с работы. Девчонки почему-то испугались и забились на всякий случай под кровать, а Ванька остался стоять столбом посреди комнаты, весь взъерошенный.

      Вошли родители и подозрительно поглядели на сына. Услышав шум, отец заглянул под кровать и извлек на свет божий двух обольстительниц.

      – Вы что под кроватью забыли? В прятки играете?

      Смущенные и испуганные девчонки убежали домой, а Ванька признался:

      – Мы тут в папу с мамой играли. Они мамы, а я папа.

      Родители остолбенели от такого признания, не зная, что и ответить.

      Вечер. Семейство втроем ужинало за круглым столом. Ванька, наконец, не выдержал и сказал отцу загадочно:

      – Папа, ты разве ничего не заметил?

      – Нет, а что? – сказал папа, и тут его словно осенило. Он встал, подошел к портретам и замер, восхищенно глядя на них. Мама безмолвствовала.

      – Ну, как? – Ванька торжествовал, его голос прерывался от волнения.

      – Неплохо, – ответил папа тоже внезапно охрипшим голосом. Весь побагровев, он снял ремень и подошел к сыну.

      – Зачем это? – недоуменно нахмурившись, сын насторожился.

      И тут отец снял с сына штаны и выпорол его ремнем. После экзекуции оскорбленный Ванька забился под стол: