Низвергатели легенд. Андрей Мартьянов

людьми высокоморальными, что бы там не думал о них хозяин кабака. Разглядев, что толпа франков набросились на троих ничем не примечательных мессиров, mafia немедля приняла сторону побиваемых. О том, зачем обычно ходят в трактиры – то есть о вине и хлебе насущном – сицилийцы позабыли, решив не упускать такой случай размяться и постоять за справедливость: как так можно, семеро против трех?! Теперь будет тринадцать против семерых!

      Радостно вопящие mafiosi рассекли строй франков надвое, оторвали дюжего сержанта от невысокого молодого мессира, с желто-синим гербом на тунике и отправили в затяжной полет через весь зал. Повторить подвиг Дедала с Икаром французу не получилось, ибо, как известно, королевские сержанты Франции летать не приспособлены. Лилейный громила тяжко приземлился на трактирную стойку, сокрушив ее в мелкую щепку, однако сумел встать на ноги и, решив не позорить Орифламму, вновь кинулся в самую гущу не на шутку разгоревшейся схватки. Сицилийцы встретили жлоба в кулаки.

      Троица молодых дворян, послужившая причиной потасовки, тоже не оставалась в стороне. Первый, тот, что с гербом, орудовал голыми руками, сдирая в кровь костяшки пальцев о сизые французские рыла, рыжий атаковал дрыном, некогда являвшимся кухонным ухватом, а третий – постоянно выкрикивавший короткие, но звучные словечки на непонятном никому языке – вертелся шустрым угрем, одаривая противника ударами ног и неведомо где добытой небольшой сковороды. Под потолком легкомысленными бабочками порхали деревянные кружки, шипели в лужицах вина и потекшей из носов крови гаснущие свечи, раскалывались о стойкие черепа толстостенные мутные бутыли и вновь воспарил в наполненные чесночным запахом воздуся шестипудовый господин сержант, устремляясь в сторону кухни. Огорченный хозяин успел увернуться от сего громоздкого снаряда и шустро приласкал франка кочергой по загривку – сам виноват, не надо было начинать свару! Сержант уже не поднялся.

      Армия Франции несла невосполнимые потери в живой силе – командир и еще трое валялись без чувств, пятого добил худощавый и горбоносый mafiosi с длинными волосами цвета льна, с размаху двинув в лицо прихваченным табуретом – костяшки носа издали немелодичный хряп, а тяжеленький табурет приказал долго жить, развалившись на несколько частей. Двух последних с азартом гоняли всей толпой по трактирной зале, пока те не прекратили активного сопротивления и не рухнули на утоптанный до каменной твердости земляной пол. Несколько пинков по чувствительным местам послужили последним аккордом бесславного разгрома. Французы теперь либо пускали красные пузыри, либо тоненько подвывали, в точности уподобляясь голодным щенкам.

      Кабацкий пейзаж напоминал миниатюры из летописей, повествующих о явлении вандалов Гензериха в Рим. Бесчувственные телеса поверженных красноречиво вопияли к отмщению, Капитолий – стойка хозяина – пребывал в разрухе и запустении, Колизей, роль коего вполне могла выполнить упавшая с потолка люстра-колесо, смотрелся мрачно и навевал тоску, а Форум