Ларец с опасным сюрпризом. Евгений Сухов

прищурившись:

      – Вот ты смотришь на меня и думаешь: какого дьявола он мотался по полям с металлодетектором, когда у него на работе и так все в порядке, а взяток, наверное, имеет раз в десять больше, чем сам оклад?

      Владлен улыбнулся: Кощей оказался куда более проницательным, чем это представлялось поначалу. Уж простачком он не был, это точно. И вообще, люди бесхитростные в мэрию не попадают ни при каком раскладе, а чтобы продержаться в таких стенах десять лет, следовало обладать настоящим талантом.

      – А я тебе хочу сказать откровенно, можешь смеяться… Хотел отыскать саквояж Фаберже, – протянул он мечтательно. – Ты что-нибудь знаешь о нем?

      О саквояже Фаберже Владлен не слышал, но нечто знаковое из коллекции великого ювелирного мастера отыскать мечтал всегда. Именно поэтому в прошлом году он вместе со своим приятелем Назаром Шелестовым отправился под Санкт-Петербург, в заброшенную усадьбу Фаберже, отстоявшую от города километров на двадцать. Среди кладоискателей упорно ходили слухи о том, что в толстенной кладке здания скрыты несметные сокровища известного ювелира.

      Приехав на место, прошлись по мраморной лестнице, украшенной балясинами (было очень странно, почему любители старины не отодрали их с корнем), заглянули во все коридорные углы. Однако удалось отыскать только пару советских пятаков, оставленных прошлым поколением кладоискателей.

      В кабинете Карла Фаберже, к своему немалому изумлению, они увидели даже сейф, встроенный в стену. Надо полагать, что за свою жизнь он повидал немало интересного. Не отыскав ценностей за штукатуркой и дранкой, неприглядными кучами сваленными вдоль стены, переместились в парк, который, надо полагать, в лучшее время был верхом ландшафтного дизайна: по кругу зелеными часами высажены ели, а в центре, разметав длинные ветки, разросся могучий дуб, символизирующий точку отсчета. Несколько серебряных монет отыскалось как раз в этом парке, но они были раннего периода, не имеющие ничего общего с усадьбой Фаберже и занесенные сюда каким-нибудь ухарем-коробейником, «челночничавшим» между соседними богатыми селами.

      Поиски плавно перемещались к пруду, размещавшемуся в конце усадьбы, и, с точки зрения Владлена Лозовского, представляли собой весьма перспективное дело. Но работу пришлось прервать: неожиданно появился сторож – весьма строгого вида дядька с густой черной щетиной – и, пригрозив нарядом полиции, велел убираться «подобру-поздорову».

      Собственно, на этом вояж в усадьбу Фаберже был закончен. Находки выглядели настолько скудными, что о них не стоило даже упоминать. Видно, предыдущие поколения поисковиков отработали территорию досконально – повсюду в саду неприглядными «поганками» белели батареи от металлодетекторов.

      – О саквояже Фаберже?.. Не приходилось, – отрицательно покачал головой Владлен, вспомнив о том, как ему на пару с Назаром пришлось складывать металлодетектор под строгими взорами сторожа и убираться восвояси.

      Поговаривают, что за последние годы усадьба великого ювелира сделалась для