Жрец смерти. Антон Леонтьев

конечно, неестественным и антифизиологическим. Ведь как-то не принято перерезать людям глотки.

      Несчастный случай тоже исключался. Во-первых, потому, что заказчику (читай: заказчице) таковой нежелателен, а во-вторых, потому, что на подготовку оного всегда уходит много времени. Да и высока вероятность того, что в инсценированном инциденте погибнут невинные – водитель, телохранители, домашняя челядь.

      Значит, возможностей не так уж много. Между прочим, речь идет не только о правдоподобной мизансцене, но и о том, как, выполнив задание, мне самой остаться в живых. С учетом всего вышеизложенного идеальным средством для решения проблемы под названием «Роман Львович Субойкин» было одно: яд.

      Однако любой яд оставляет следы. Все дело в том, в состоянии ли московские сыщики распознать их?

      Конечно, в штатовских сериалах в суперлабораториях суперспециалисты в суперкороткий срок при помощи супероборудования выявляют, что жертва была отравлена суперредчайшим ядом, что в итоге ведет к поимке суперпреступника. Я знакома с работой сих специалистов, европейских и американских. Во многих случаях убийства оказываются не то что нераскрытыми – никто даже и не подозревает, что имеет дело с убийством. А в данном случае речь идет о матушке России.

      Ведь если никто не будет считать смерть Романа Львовича убийством, то даже во время вскрытия, которого, может, и не случится – супруга позаботится! – выяснится, что кончина последовала от естественных причин.

      Только если уж травить жертву, то явно не крысидом или цианистым калием. На такой случай у меня имелся доступ к редким синтетическим препаратам, производимым как на родине, так и за рубежом. О подавляющем большинстве из них не слышали даже многие токсикологи. И если точно не знать, какую из субстанций искать в организме покойника, то ни один из обычных токсико-медицинских тестов не выдаст ничего подозрительного.

      Выбор конкретного яда зависел от самого плана. По всей видимости, мне требовалось такое средство, которое действовало бы не сразу, а лишь через некоторое время и вызывало симптомы инсульта. А подобные имеются в моем распоряжении.

      Дело оставалось за малым – получить доступ к телу. Поэтому три последующие недели я посвятила сбору информации о привычках Романа Львовича.

      Занятие было непыльным и давно знакомым. Вовсе не требовалось самолично сидеть в фургоне около роскошного поместья Субойкина на Новорижском шоссе. Да и кто бы мне это, собственно, позволил? Но люди всегда остаются людьми, надо только суметь их разговорить и выцедить из потока информации пару зацепок.

      Посему не составило в итоге особого труда узнать, что сенатор Субойкин далеко не ангел. Он пользовался услугами хорошо законспирированного эскорт-агентства, а проще говоря – элитного борделя. Но так как олигарх мнил себя человеком высокоморальным и позиционировал себя столпом общества и меценатом, то более-менее открыто ходить в публичный дом или показаться на публике с сомнительной молодой