Minecraft: Утерянные дневники. Мер Лафферти

дверь севшему на кровать Максу, – и я сделаю вам окно, чтобы вы могли переговариваться. Будете паиньками месяц – и получите дверь. Сможете заслужить доверие за год, и стена исчезнет. А через два я, может быть, снова построю башню.

      Год. Два года. За это время может произойти столько всего. Он может умереть от скуки. Но, шлепнувшись на кровать, он подумал, что усвоил урок: маме не по душе раскопки под домом.

      На следующее утро он застал Элисон сидящей за столом и загибающей пальцы – он понял, что она считает про себя блоки. Мама стояла у печи спиной к ним и готовила завтрак.

      – Что ты задумала? Ты же не собираешься туда вернуться? – спросил он шепотом.

      – Я должна.

      – Из-за тебя нас посадят в клетку! Просто подожди немного, пока она не остынет. Тебе так необходимо возвращаться, что ты готова ее взбесить?

      Элисон залилась краской.

      – Я делаю доспех. Я хочу сделать комплект очень, очень хороших доспехов.

      – Что? – Макс подумал, что цель эта крутая, но не настолько, чтобы пойти на риск и вызвать гнев его матери. – Но в чем необходимость их делать? Почему это так важно? Это для тебя?

      Она покачала головой, и он с ужасом увидел, как ее глаза подергиваются пеленой слез. Он в панике бросил взгляд на спину матери и приник ближе к Элисон.

      – Что я такого сказал? Что не так?

      – Это для нее.

      – Для кого? – нахмурившись спросил Макс.

      Элисон бросила взгляд на его маму.

      – Для нее, – по ее щеке скатилась слеза. – Я не могу потерять еще одного родителя, Макс. Я обязана ей всем. Я хочу, чтобы она была в безопасности, пока путешествует в одиночку. Если я отточу навык крафтинга, то смогу смастерить для нее доспехи, которые она сможет надеть, когда пойдет в город, и этим отблагодарю ее за заботу обо мне.

      Макс хотел бы взять ее за руку и успокоить. Хотел закричать, что он вполне уверен: его мама бы предпочла, чтобы Элисон была обычным ребенком и оставалась в безопасности, а не рисковала жизнью, чтобы защитить его маму от воображаемой угрозы. Он хотел расслабиться и попросту удивляться тому, что эта причуда заставляла его послушную подругу преступать правила. А еще он понял, что у них больше общего, чем он думал.

      Но вместо этого он передал ей салфетку, чтобы она утерла слезы. Его мама обернулась и поставила на стол тарелку с яйцами.

      – Что случилось, Элисон? – спросила она, заметив, что та утирает слезы.

      – Все то же, что обычно, – объяснила та, вяло улыбаясь. – Иногда на меня находит.

      Мама Макса перегнулась через стол и обняла ее, отчего Элисон заплакала только горше.

* * *

      Следующие несколько недель их наказания Элисон ходила до странного тихая, почти так же, как когда она только к ним переехала, одинокая и убитая горем. Макс хотел бы поговорить с ней наедине, но один из них всегда был под маминым надзором. Когда она пошла к мистеру Хатчу, чтобы помочь отыскать овец и заколотить дыры в его ферме, она взяла с собой Элисон.

      Когда она отправилась в деревню, она оставила Элисон и Франсин дома