Право на бессмертие. Ядерный скальпель. Александр Голодный

газет, отрывки выступлений вражеских политических деятелей, анализ государственных отношений и безупречные аналитические выводы Николая убийственно правдивы и достоверны. Никого против войны. Поставленная перед перспективой краха евро, небывалым размахом массовых акций неповиновения, развалом единого рынка, трусливая Европа в очередной раз кинулась лизать сапоги натовских генералов под звездно-полосатым. А Китай?

      – Им твердо обещаны наши дальневосточные территории. Твердость подкреплена официальными государственными договорами. Не забывайте, что они же главные промышленные партнеры Америки и держатели их гособлигаций.

      – Не боятся, что следующая очередь – их?

      – Думаю, рассчитывают модернизировать армию, нарастить ударные ядерные силы, опять же, велико значение временного фактора.

      Николай Викторович закончил. В его глазах осознание надвигающейся беды, желание найти ошибку, понять с облегчением, что выкладки неверны, и горькая твердая уверенность в своей правоте.

      – Сколько у нас времени?

      – Уверен, что не больше года.

      Теперь он с надеждой и верой вопрошающе смотрит в глаза. Правильно, писатель и аналитик рассчитывал на встречу с высокопоставленным человеком, который сможет найти решение, имеет силы и возможность спасти страну. А я? Стиснув зубы, пережигаю в растущей ненависти рвущееся из сердца отчаяние. Твари! Никак не нажретесь?! В том мире вы получили по заслугам, огребете и в этом! Несгибаемая уверенность вызрела в душе, принеся знакомое ледяное спокойствие разуму. Вот она – миссия. Что же, значит, планида такая – отсекать ядовитой змее голову. Ядерным скальпелем.

      – Спасибо, Николай Викторович. Выводы последуют. И они будут правильные.

      Прощаясь, жму руку незаурядному человеку, вдавливаю кнопку.

      На этот раз начальник Олега освободился. Обширный кабинет, классические столы буквой «Т», вышедший навстречу крепкий мужчина лет за пятьдесят в отлично пошитом костюме. Уверенное выражение лица, строгие и усталые глаза. От него просто веет ощущением громадной власти и ответственности. Автоматически принимаю стойку «смирно», докладываю:

      – Товарищ генерал-лейтенант, майор Оленев.

      Демонстративно покосившись на плечо, улыбается (лицо добреет, смягчается), протягивает руку:

      – Здравствуйте, Александр Владимирович.

      – Здравия желаю.

      – Давайте сразу – без официоза. Просто Илья Юрьевич. Кстати, как чин определили? На пиджаке погон нет.

      – Опыт, предчувствия… Наверное, так.

      – Предчувствия… Это хорошо. Присаживайтесь.

      – Спасибо.

      – Александр Владимирович, я уполномочен сделать вам серьезное и имеющее большое значение для руководства страны предложение. Говорю сразу – вы имеете полное право отказаться, никаких санкций не последует. Согласие подразумевается только добровольное.

      – Слушаю вас.

      – Николай Викторович довел свое видение сложившегося политического положения. Хочу добавить – на самом деле оно еще хуже.