Леди с клыками. Владимир Мясоедов

Нет! Сожру!!! – Мой крик души заметался по пещере, приспособленной то ли под ангар, то ли под свалку отработавших свое големов. На потерявшие способность, надеюсь временно, убираться клыки и изменившие цвет глаза никто уже и внимания-то не обращал. Постоянный стресс и большие нагрузки сделали из трех недоученных магов нечто, способное загрызть даже демона. Ну вот просто так. От «доброты» душевной. Да и спустя пару часов работы я не сильно-то и выделялась, мои друзья, перепачканные маслом, с содранной местами кожей, свежими подпалинами от демонтированных кристаллов Силы поголовно выглядели как коренные жители преисподней.

      – Я буду подавать соус, – откликнулся откуда-то сверху из недр разбираемой орудийной башни Гроткар. Ему, как официально наиболее сильному из нас, досталась самая тяжелая работа – разбирать броню на листы, из которых ее когда-то склепали. В час гном умудрялся отодрать примерно три четверти броневой пластины. А весь «Лист» он смог бы обработать разве что лет за сто. К середине второй недели практики я, как и все мои товарищи по несчастью, остро сожалела о нехватке бранных выражений в известных нам языках. Человеческая, гномская и эльфийская брань стала уныло однообразной уже на третий день работы. Для полноценного описания сложившейся ситуации хорошо бы подошел гоблинский, в котором, по слухам, приличных слов вообще нет, но его никто не знал. А жаль.

      – Па-а-берегись!!! – С грохотом и скрежетом откуда-то сверху на мою многострадальную голову посыпались целые хлопья ржавчины, больше напоминающие каких-то странных мотыльков, а мгновением позже мимо пролетело что-то неразличимое в полутьме ангара, разгоняемой только налобными светляками и находящимися где-то под потолком заклятыми светильниками. Сдвоенный звяк, раздавшийся откуда-то снизу, и сдавленное оханье Лаэлы заставили всех остальных, включая меня, бросить инструменты и чуть ли не прыжками, расстегивая страховочные ремни, буквально скатиться с брони поверженного древнего гиганта.

      Стоящее рядом с полуоплавленным колесом, больше похожим на поставленный на ребро каменный жернов, большое монументальное корыто, склепанное из кусков брони какого-то голема, было наполовину пустым. То есть еще несколько секунд назад оно было полным керосина или той жидкости, в которую превращается керосин, если в нем третьи сутки подряд отмывать и отскребать ржавые обгоревшие детали. Отсутствующий объем этой буро-черной жижи наблюдался вокруг, на опорных поверхностях голема, на каменном полу ангара и на взъерошенной, мокрой как мышь фигуре.

      Облаченная в мешковатый комбинезон, со свисающими сосульками вместо копны медовых волос, когда-то сбегавших подобно водопаду на плечи, Лаэла бросила взгляд на моментально появившихся спасателей и… И разрыдалась…

      – Ну и чего это было? – мрачно поинтересовалась я у Торката, в то время как его брат успокаивал свою напарницу, впавшую в истерику. Магичка хныкала, как маленькая девочка, грозилась