Свой дракон. Галина Романова

причиняет вреда.

      Яунист насмешливо фыркнул. Наставник держал руку на его плече, и молодой рыцарь был чрезвычайно горд.

      – Ты ошибаешься, – мягко произнес сэр Альдон. – Самому дракону пламя тоже причиняет боль. Но зверь идет на это сознательно, ибо за все в жизни приходится платить.

      – Платить болью?

      – А разве этого недостаточно? – фыркнул Яунист. На его ладони все горели язычки живого пламени, не причиняя молодому рыцарю вреда. Он смотрел на огонь с каким-то восторгом, в то время как остальные – с завистью.

      – Мне кажется, нет, – пожал плечами Готик. – Вы, учитель, только что сказали, что, сжигая ведьму, священники очищают и возрождают ее душу, но в то же время причиняют телу невыразимую боль…

      – Так-так. – Сэр Альдон внезапно опустил плечо Яуниста и встал перед новым собеседником. – Продолжайте…

      – Мне кажется, – Готик заговорил увереннее, чувствуя его внимание, – что боль, которая несет смерть, слишком высокая плата. Я думаю, что если платить страданиями тела за магию, то можно… можно искалечить и душу.

      – То есть вы считаете, что, сжигая ведьму, палачи не делают добра?

      – Для ведьмы и ее души – нет! Она же умирает в мучениях. А мучения и страдания, если их слишком много, не закаляют тело и душу, а ломают и разрушают. Душа того, кто много страдал, отнюдь не чиста, а черна от… – Он зажмурился, чтобы яснее представить образ, который внезапно мелькнул перед мысленным взором. – А черна от копоти и гари!

      – Значит, огонь…

      – Выжигает душу изнутри!

      – И души драконов…

      Со всех сторон раздался смех. Еще бы! Души драконов! Готик почувствовал смущение. Теперь его все засмеют за его «умничанья». Но сэр Альдон остался совершенно серьезен.

      – Если вы говорите то, что чувствуете, молодой человек, то ваши мысли очень интересны. Ступайте, молодые люди, – добавил он, обращаясь к остальным. – А мы пока побеседуем…

      – Это значит что? – Пасак попятился. – Мы не выдержали испытания?

      – Ваш огонь горит внутри вас, юноша, – холодно ответил драконоборец. – Научитесь возжигать пламя в своей душе.

      – А я? – Похоже, Яунист слегка обиделся.

      – Вас мне особо учить нечему. Всему тому, что нужно знать драконоборцу, вас обучат другие. Главное – слушать наставников и уметь обуздывать то пламя, которое вы не в силах сдержать.

      Молодой рыцарь фыркнул, но отступил. А прославленный драконоборец шагнул вперед и положил ладони на плечи Готика:

      – Смотрите мне в глаза, молодой человек!

      Сопротивляться пронзительному взору светло-льдистых глаз не было решительно никакой возможности. Юноша попытался отвести взгляд, но потерпел неудачу. Он оцепенел, как кролик перед змеей. Внутри все сжалось в болезненный комок, и лишь одна испуганная мысль билась в голове, как пойманная птица: «Что он хочет сделать? Я же ничего не умею… Я ничего не знаю… Я даже не чувствовал огонь… Я вообще ничего не чувствовал, кроме как…»

      Лед… ветер…