Я и мой король. Ксения Никонова

как страшно! – осклабился в ответ Пашка.

      – Не боишься? А зря. Я ведь и сама могу рассказать, – ласково предупредила я.

      За скандалом, приоткрыв рты, наблюдала вся группа. Даже парочка рэперов с задней парты, которые вообще никогда не участвовали в общих делах. Такой меня еще никто не видел. Я и сама себе удивлялась – эмоции во мне бушевали нешуточные. Что это со мной? Действие заклинания? Или общение с королем так действует? Раньше я бы поулыбалась смущенно, ну, может, Таньке бы попеняла укоризненно. А сейчас готова всех порвать на клочки.

      – Так ты не даешь, что ли?

      – Звонок, хватит приставать к девчонке, – вступился Лешка Михайлов, староста группы. Хороший парень, и уважают его все.

      – Какая же она девчонка. Женшшина. Ты, Леша, не смотри, что она так выглядит, невинным ангелом. Вон рожки-то пробиваются уже.

      – Да на фиг она тебе сдалась, Паша, святоша эта? Ни кожи, ни рожи, – вставила свои пять копеек Наташа, наша «фотомодель», высокая, длинноногая брюнетка с волосами до талии.

      – А тебе, Звонок, завидно? Тебе-то она в глаз засветила, помнится, – усмехнулся Лешка.

      Все дружно заржали. Ну прямо кони. Да, ту историю помнили все. Мы обмывали конец первого курса на квартире, и пьяный Пашка, весь вечер кидавший мне грязные намеки, зажал меня в ванной, закрыл задвижку и полез целоваться. Я сама не поняла, как это случилось, но с испугу дала ему в глаз кулаком. Учить меня отвешивать пощечины было некому, а вот бить кулаком по морде братья в детстве усиленно тренировали. Не сильно-то и дала, но от неожиданности Звонок опешил, а я успела выскочить из ванной как ошпаренная. И никто бы об этом не узнал, но этот придурок сам начал орать:

      – Ты зачем мне в глаз дала, овца?!

      Когда до группы дошло, что произошло между нами, все ржали так, что дом содрогался. Меня прозвали недотрогой, а Пашка с тех пор усиленно подковыривал по любому поводу и без.

      В разгар перебранки зашел декан, который вел следующую пару. Декана все боялись, поэтому сразу затихли.

      – Добрый день, второй курс. Что тут за шум? Вас из деканата слышно.

      Молчание в ответ.

      – Ничего? Вот и славненько. Экзамены на носу, про учебу думать надо. На следующем занятии у нас с вами семинар. Тема сложная, кто отличится – получит зачет автоматом.

      Все вокруг скисли. А я навострила ушки. Отличиться у декана сложно, но с моим новым талантом можно попробовать. Сегодня в библиотеке набрать книг да почитать конкретно. Будет один зачет в кармане. Я добросовестно стала записывать перечень литературы, который диктовал профессор, а потом поняла, что и так помню все вплоть до года издания. Декан покосился на меня: все вокруг усиленно записывали, а я отложила ручку и сидела с отстраненным видом. Голова у меня снова начала кружиться, и вместо мыслей об учебе в ней плясали все фразы, адресованные мне сегодня, начиная от «шустрой молодежи» и заканчивая Наташкиным «ни кожи, ни рожи». Бедная моя головушка. Это что же со мной через полтора месяца такой абсолютной памяти будет? Еле досидев до конца и вспомнив слова Дэна: «Если согласишься, то