Моцарт. Андрей Белянин

кургана, – напомнил я, уходя от прямого ответа.

      Ангелы не могут лгать, но никто не запрещает нам быть дипломатами, избегая острых углов.

      – Там безопасно, – успокоенно выдохнул мой собеседник. – Полицейские наряды, охрана памятников истории, чёрные копатели и наркоманы не лезут в такие места.

      – А ночью?

      – Везде горят фонари.

      Мы проболтали ещё, быть может, пять – десять минут на тему, чего ещё, с точки зрения местного жителя, стоило бы осмотреть: тракторный завод, панораму Сталинградской битвы и пивную «Бамберг». Её недавно построили немцы, возможно, потомки тех, кто в годы Великой Отечественной превращал этот город в пылающую пыль. Мой собеседник заказал себе вторую чашку кофе, а я, поблагодарив его за совет, направился на поиски загулявшей герцогини. Она, конечно, вольна выбирать и примерять всё, что заблагорассудится, но деньги-то всё равно у меня…

      – Моцарт! Милый, дорогой, любимый, единственный, мне надо ещё вот это, это, вот эти две кофточки, платье, три пары туфель (я хотела четыре, но ладно…), блузку с люрексом и во-о-он ту обалденную сумочку, потому что иначе я тут же и умру! Ты мужчина, тебе этого не понять. Просто купи, и всё! Купи, ну купи, купи, купи, купи-и… А то буду ныть!

      У меня не было ни тени сомнения в том, что она легко претворит эту угрозу в жизнь. И не то чтобы я боялся женских слёз, нет, просто не хотел привлекать к нам лишнего внимания. После безропотной оплаты мной шести счетов оставшихся наличных денег вряд ли могло хватить даже на обед в трактире. Но Сильвию, как вы понимаете, такие мелочи близко не волновали, она была счастлива, как дитя, и, кружась с пакетами в руках, распевала на выходе из торгового центра:

      Гитар, гитар, гитар, гита-ар!

      Кам ту май будуар,

      джамп ту май ягуа-ар!

      Не знаю, где она это подхватила, но людям вроде бы нравилось. На нас смотрели с насмешкой, но без осуждения.

      – Ты как знаешь, а я, пожалуй, останусь здесь жить! Найду себе богатенького аристократа, выскочу за него замуж и буду каждый день покупать себе новый лифчик!

      – Но ты уже замужем.

      – И что? Где я, а где он?! – безмятежно присвистнула рыжая гроза холостых мужчин. – Если исходить из того, что сейчас две тысячи двенадцатый год, то мой достопочтенный супруг, герцог Кремер, давно почил в бозе, сдох, был небрежно закопан, рассыпался прахом, а на его могиле, надеюсь, построили мастерскую по пошиву женского белья!

      – Что ты несёшь, господи…

      – Только то, что я – честная вдова, и никто не помешает мне вновь выйти замуж ради устройства личной жизни! Как думаешь, вон тот брюнет в чёрной повозке действительно мне подмигивает или ему что-то в глаз попало?

      Ответить я не успел, потому что из проезжающей машины высунулось дуло пистолета и четыре выстрела грохнули с такой скоростью, словно слились в один. Как я успел оттолкнуть болтунью в сторону на прилавок с газетами и журналами – ума не приложу… По счастью, пули не задели никого из прохожих, но смерть прошла так близко, что я ощущал ожог на виске.

      Что же происходит? Мы здесь меньше