Чужое проклятие. Татьяна Устименко

к которому на сей раз обратилась госпожа кардинал, меньше всего походил на священника, его неординарная внешность резко контрастировала со строгим обликом Профессора и отца Рида. Сутану, скорее напоминающую рубаху разгильдяя-подмастерья, он всегда носил на голое тело, на талии прихватывая щедро проклепанным кожаным ремнем. Напрочь лишенная каких-либо застежек или пуговиц, она вызывающе распахивалась на груди, демонстрируя торс во всем его мускулистом великолепии. Резко очерченное лицо, копна длинных, черных, густых, постоянно спутанных волос и трехдневная щетина являлись неотъемлемыми чертами Виктора Кипелова, что обеспечило их владельцу репутацию неисправимого пофигиста и бунтаря. Довершали эту сюрреалистическую картину байкерские перчатки с обрезанными пальцами, обтягивающие кожаные штаны и мощные армейские берцы черт знает пятьдесят какого размера.

      Виктор, сидевший на подоконнике, с хрустом потянулся, откровенно демонстрируя свои плохие манеры.

      – А мне-то что? Ну маги и маги, что я в них не видывал? По мне, так хоть черта нанимайте, – лениво отозвался он, давясь зевком, – лишь бы дело делал.

      Госпожа Пшертневская благодарно кивнула. В поддержке Виктора она не сомневалась: этот лояльно относится ко всем, включая церковь, магов и представителей древних рас. Руководствуется исключительно здравым смыслом. «Лишь бы сволочью не был», – любил говаривать он.

      – Миласа? – Теперь госпожа кардинал повернулась к тихонько прикорнувшей на табурете сотруднице, стеснительной и невыразительной, словно серая мышка.

      – Я согласна с Виктором, – мелодично прожурчала миниатюрная женщина, ровесница главы специального отдела, и тряхнула волосами, выбившимися из-под монашеского платка.

      – Вот и хорошо. – Госпожа кардинал устало закрыла глаза. Очень хотелось спать, до такой степени, что жажда и голод, возникшие из-за пропущенного обеда, уже давно отодвинулись на второй план. – Вот и все.

      – А слово мечника для вас уже ничего не значит?! – На средину комнаты выдвинулся ладно сложенный высокий юноша в плаще пилигрима. Золотисто-русые волосы, стянутые в низкий хвост, резко контрастировали с темными бровями вразлет. Серые миндалевидные глаза пылали яростью и гневом.

      – Хьюго де Крайто, остыньте, мне известна ваша позиция! – резко откликнулась глава специального отдела, усилием воли скидывая вкрадчиво наплывающую на нее сладкую дрему. – Проявите благоразумие и поймите: у нас нет иного выбора. В ходе последней операции отдел потерял тринадцать человек из восемнадцати!

      – Да, но это еще не повод устраивать здесь приют для крыс! – упрямо насупился агрессивный юноша.

      – Вы слишком холите свою ненависть, отец Хьюго, что отнюдь не пристало смиренному священнику! – повысив голос, едко парировал отец Рид, нервно протирая очки.

      – А такая тварь, как ты, отец, вообще не имеет права носить крест! – задиристо огрызнулся Хьюго. Слово «отец» в его исполнении здорово смахивало на оскорбление. – Госпожа