Изгой. Начало пути. Анатолий Радов

взревел Вирон и швырнул в меня обглоданной ножкой карбулка. Кость угодила в грудь и, отскочив, шмякнулась на пол.

      – Вначале он пытался, – в тысячный раз проглотив обиду, невозмутимо стал объяснять я, – но очень скоро понял, что у меня нет никакого таланта. Я настолько глуп, хозяин, что не могу запомнить ни одного плетения.

      – Ха-ха-ха! – Огромное тело Вирона задергалось в припадке неудержимого смеха. – Я так и знал. Ты насмешил меня, раб. Ты смешной, хоть и глуп как пробка. Поэтому я даю тебе шанс. Ты все равно сдохнешь без хозяина, но я даю тебе шанс. Крайнее правое окно, второй этаж дома Рин’Гаров в Лиорде. Убей того, чья это комната, и ты свободен. Клянусь Великим Номаном. Но если ты не справишься – то я лично задушу тебя вот этими руками! – Он поднял две жилистые мощные руки и потряс ими. – У тебя есть выбор.

      Мощное ржание, взмывшее до потолков, обрюзгший от чревоугодия брательник Вирона подхватил каркающим противным голосом…

      Черт, эти ненужные сейчас мысли все же завладели мозгом. Отмахнувшись от них, как от назойливых слепней, я приблизился к двери, ведущей внутрь дома. Выставил вперед руки и, закрыв глаза, сосредоточился на ощущениях в ладонях. Нужно проверить, нет ли здесь магических ловушек. Почти две минуты я «прощупывал» дверь, переходил на стены вблизи коробки, снова возвращался к двери. За два года Альтор’Кранг научил меня многому, но вот практики явно не хватало. Особенно в реальных условиях.

      Обнаружив только слабенькое заклинание «хлопок», которое ставится обычно на одну ночь, я аккуратно обезвредил плетение, достал из-за пояса ножичек и тронул рукою натянутый бычий пузырь. Магия магией, а замок или защелку все равно не обойти.

      Стекло в этом мире делать еще не научились, да и, судя по всему, многим тут было не до него. Власть, деньги, земли соседей, интриги, выгодные браки – это все стояло для жителей Ольджурии на первом месте. По крайней мере, в Северном Доргоне точно.

      Натяжка пузыря была сильной, я осторожно проткнул его в нижнем правом углу, у самой рамы, подождал немного, боясь что он просто лопнет, потом увеличил разрез и нырнул в него рукой. Если будет щеколда – хорошо, нет – придется делать длинные надрезы с двух смежных сторон рамы. Но пальцы нащупали такой же замок, как и снаружи. Пришлось поработать ножиком. Через пару минут я откинул пузырь, словно полог палатки, и проник внутрь дома.

      В нос дохнуло запахом домашнего уюта, сложенным из сотни мелочей. Ковер, засохший букетик в глиняной вазочке, мебель из дерева, обивка, что-то еще и еще что-то, что уже подзабыл, потому что последние два года прожил в сарае, где, кроме запаха соломы, сырости, пота и мочи, ничего больше не было.

      Осторожно опустив край пузыря, сделал несколько шагов и, щурясь, осмотрелся. Одни силуэты, но и этого достаточно, чтобы понять, слава Великому Номану, я оказался не в спальне, а в чем-то вроде залы. Стараясь дышать как можно тише, стараясь наступать как можно беззвучнее, пересек комнату и, пройдя под маленькой аркой, оказался в длинном темном коридоре. Свернул вправо, двинулся по нему безмолвным духом. Вот одна дверь справа