Норманн. Медвежий замок. Дмитрий Светлов

одновременно появились новые друзья. Однажды принес несколько копий настольных скульптурных композиций. Это оказалось золотой жилой, на скульптуры был очень высокий спрос. Договориться с заводским начальством не составило труда, зарегистрировал ЧП и приступил к мелкосерийному литью по различным ходовым темам – от амурчиков до лошадок. Здесь не надо напрягать собственную фантазию. Достаточно пройтись по музеям и загородным дворцам или посмотреть каталог. Настольные скульптуры отливал из меди, бронзы или латуни, чернил под старину и отдавал на реализацию. По желанию заказчика делал особое литье из чугуна, нержавейки, серебра и даже золота. С помощью заводской лаборатории придумал собственное ноу-хау – литье из цветного железа.

      Новое увлечение привело к новым друзьям и интересам. Он отрастил длинные, до плеч волосы, сменил стиль одежды, на шею повесил широкую серебряную цепь с амурчиком в качестве брелока. Теперь в подворотне от него уже не шарахались встречные люди и собаки. Норманн пристрастился к регулярным вечерним посиделкам, которые проходили в самых невероятных местах, от сталинских бомбоубежищ до хрущевских кухонек. Собиралась разношерстная публика: писатели и поэты, художники и скульпторы, коллекционеры и любители истории. Попадались даже всякие эльфы, викинги и повелительницы драконов. Главное – было весело и интересно, пели авторские песни, рисовали шаржи, создавали живые композиции. Летом выезжали на какие-то дачи, где веселье всегда заканчивалось сногсшибательным фейерверком.

      Так Норманн познакомился с одним антикваром. Первое время от нового знакомого получал простенькие заказы на советские и фашистские ордена. Так, мелочь, не караемая законом откровенная подделка. Со временем заказы усложнились, пошли женские украшения под старину. Делал по каталогу или образцу русские женские гривны, браслеты и прочие бирюльки, иногда золотые, но чаще из серебра. В этот же период своей жизни познакомился с французской студенткой, которая приехала учиться в Петербург по обмену. Вскоре Люси переехала к нему в комнату, где любила сидеть на кровати в неглиже и грызть хитрые науки кораблестроительного университета. Когда наступило время уезжать домой, девушка долго рыдала, называя его «Mon Chevalier»[1], затем взяла со стола две серебряные гривны и выдернула из своих кроссовок сверкающие золотом шнурки. Одна гривна оказалась на шее Норманна, вторую Люси повесила себе, на память о русском возлюбленном. Он не возражал, матрица сохранилась, сделает другие. Сделать то он сделал, да это оказалось последним заказом. Антиквара неожиданно застрелили прямо в лифте собственного дома.

      Повода огорчаться у Норманна не было. К этому времени появился новый почитатель и богатый благодетель. Серьезный дядя имел на берегу Невы настоящий дворец. В качестве хобби огромная яхта и страсть к тощим красавицам. Норманна представили как талантливого скульптора, а первый выполненный заказ привел Дениса Юрьевича в настоящий

1

Мой рыцарь (фр.).