Странник во времени. Сергей Садов

отсидеться, друзья его не выдали бы и он это знает.

      – И какое же наказание вы планируете получить, Марычев? Мне кажется, я вас не вызывал?

      – Так ведь Элке, ой простите, Элеоноре Викторовне из-за меня досталось, точнее вместо меня.

      – За что же вас так друзья любят?

      Витька вздохнул:

      – Наверное, за пасту.

      Владимир Михайлович почувствовал как его брови, вопреки желанию, поползли вверх.

      – Какой пасты?

      – Зубной.

      – Нельзя ли подробнее?

      Витька рассказал… Миша дополнил рассказ в той части, которая касалась его.

      – Понять я вас могу. В детстве я и сам был не без греха. Однако мы старались избежать жертв среди мирного населения, – заметил капитан после окончания рассказа.

      – Мы тоже старались, – брякнул Сашка, чем заслужил сердитые взгляды товарищей.

      – Это не извиняет вас за совершенное. Касатонов, Ахметов, Кузнецов, Стуков – три наряда вне очереди и дополнительные занятия в классе.

      – Есть три наряда и дополнительные занятия в классе! – четко ответили курсанты.

      – Марычев – за начало военных действий два наряда вне очереди и дополнительные занятия.

      – Есть!

      – Вопросы?

      – Вопросов нет, товарищ начальник училища.

      – Тогда все кроме Касатонова свободны.

      Друзья, двинувшиеся было к выходу, задержались.

      – Идите, идите. С Мишей я хочу поговорить не о наказание. Это мы уже обсудили, и добавить нечего.

      Дождавшись, когда за курсантами закроется дверь, Владимир Михайлович повернулся к Мише:

      – Вольно Миша, – и указывая на стул, предложил, – присаживайся.

      Капитан взял лежащую перед ним какую-ту бумагу и протянул ее через стол:

      – Читай.

      Миша просмотрел и отложил.

      – Значит теперь я официальный кандидат в экипаж «Дианы».

      – О твоем выдвижении от нашего училища мы говорили еще в декабре сразу после сбора. Эта же бумага простая формальность.

      – И вы надеетесь, что я пройду отбор?

      – На тебя у меня главная надежда. Поэтому с тобой я и поговорил первым, а вот со вторым я очень долго колебался. В училище много хороших учеников и выбирать из них одного трудно.

      – Но ведь я не самый лучший, почему же вы сразу выбрали мня?

      – У тебя есть…, как бы сказать, жилка.

      – Вы имеете в виду моих предков? – подозрительно спросил Миша.

      – Предков? Нет, не их. Уж ты то хорошо знаешь, что не из-за каких родословных я не буду ни кого выделять. Для меня имеют значения только личные качества кадетов. Я имел в виду твою гордость – не глупую гордость, которой с избытком хватает у многих, а настоящую.

      – Вот уж не думал, – искренне удивился Миша.

      – Да. Ты вовсе не тот спокойный и безвольный человек, каким стараешься показаться. Ты на многое способен. Не надо себя недооценивать.

      – Только не выбрать профессию самостоятельно.

      – Вот поэтому я попросил тебя остаться. Ты, по-прежнему,