Любовь – работа без выходных. Доктор Нонна

ему, – раз уж так вышло. Свадьба так свадьба».

      Окрыленная счастливой развязкой, Галя ухитрилась все-таки спихнуть злополучный сопромат. А вот из шумной свадебной пестроты почти ничего не запомнила: белое платье смущало, казалось, что все разглядывают ее живот. Хотя и живота никакого еще не было: дед кому-то позвонил, и бракосочетание устроилось в мгновение ока. Но Гале все равно казалось, что догадываются и смотрят. И все время хотелось в туалет… Бабушка Дора, глядевшая на внучку печально и ласково, погладила ее по голове и сказала:

      – Запомни, внученька: любовь – это работа. Причем без выходных.

      Как в воду глядела бабушка Дора. Саша, похоже, решил, что, женившись, полностью исполнил свой долг – чего вам еще надо? Дома – поселились они у Галиных родителей – молодой муж почти не появлялся.

      – Опять «квартирант» не ночевал, – удовлетворенно замечала мама, не скрывавшая своего презрения к зятю.

      Галя терпеливо придумывала отговорки: то конспекты нужны, то у однокурсника день рождения, но Зинаида Семеновна только поджимала губы и усмехалась.

      Зимнюю сессию Галя все-таки сдала: экзаменаторы косились на ее огромный живот и зеленоватую бледность и ставили тройки из жалости. Только вредный «научный коммунист» попытался спрашивать Галю по-настоящему, но его одернули собственные коллеги: оставь ее в покое, а то еще родит прямо тут.

      В общем-то они были правы: едва Галя закрыла сессию и оформила академический отпуск, как уже пришлось отправляться в роддом.

      Дима родился 13 февраля 1978 года.

      Красненький сморщенный «старичок» хватал грудь с такой жадностью, что Галя едва не кричала от боли. Сразу треснули соски, и Зинаида Семеновна передала ей «верное средство» – яблочное пюре и облепиховое масло. Галя, сжав зубы, терпела, пока малыш наестся, намазывала трещинки и подходила к окну, как будто высматривала – не придет ли Саша. Саша не приходил, но ей было все равно. Галю пугало, что она никак не может полюбить сына. «Что же я за монстр? – думала она. – Ведь он моя кровиночка, он такой маленький, такой беспомощный…» Но сердце молчало, и Галя чувствовала себя бездушным чудовищем. Какой уж тут муж – подумаешь, не приходит!

      Из роддома ее забирали родители. Медсестра передала Роману Зигмундовичу, оцу Гали, аккуратный сверток, пробормотала дежурные поздравления и скрылась. Галя вдруг ощутила, как больно сжалось сердце.

      – А где бабушка? – Про Сашу она даже и не вспомнила. – Что с бабушкой?!

      – Дома, дома бабушка, – засуетилась мама. – Поедем, а то продует тебя.

      Промозглый ленинградский февраль пробирал до самых костей. Чашка горячего чая была почти невероятным чудом.

      Войдя в родительскую квартиру, Галя испугалась:

      – Бабушка! – казалось, Дора Аркадьевна стала вдвое меньше, как будто съежилась.

      – Ну вот, я и с правнуком, – бабушка всхлипнула и быстро скрылась в ванной.

      – Мама, что случилось, что с бабушкой?

      Зинаида Семеновна увела Галю на кухню, подвинула ей дымящуюся вкусным чайным духом чашку.

      – Мама!

      – Дедушку