Какое надувательство!. Джонатан Коу

материнский взгляд ни на секунду его не оставляет.

* * *

      Вот Мортимер подходит к Дороти Уиншоу, флегматичной краснолицей дочери Лоренса и Беатрис, – она стоит в одиночестве в углу зала, по обыкновению сложив губы недовольно и свирепо.

      – Так-так-так, – произносит Мортимер, изо всех сил стараясь, чтобы голос его прозвучал бодро. – А как поживает моя любимая племянница? – (Дороти, кстати сказать, – его единственная племянница, поэтому эпитет выглядит ненатурально.) – Уже недолго до счастливого события. В воздухе искрится возбуждение или как?

      – Видимо, – отвечает Дороти – как угодно, только без искр возбуждения.

      Мортимер имеет в виду тот факт, что уже очень скоро, в возрасте двадцати пяти лет, она выйдет замуж за Джорджа Бранвина, одного из самых преуспевающих и популярных фермеров графства.

      – Ох, да ладно тебе, – говорит Мортимер. – Ты же должна ощущать хоть чуточку… ну…

      – Я ощущаю ровно то, – перебивает его Дороти, – чего можно ожидать от любой женщины, которой известно, что она выходит замуж за одного из величайших болванов на свете.

      Мортимер озирается, ища взглядом ее суженого, которого тоже пригласили на торжество: не услышал ли этого замечания он. Самой же Дороти на это, похоже, наплевать.

      – О чем ты вообще говоришь?

      – О том, что, если он немедленно не повзрослеет и не войдет вместе со всеми нами в двадцатый век, у нас с ним через пять лет не останется ни пенни.

      – Но ферма Бранвина – одна из самых процветающих на много миль вокруг. Это все знают.

      Дороти презрительно фыркает:

      – То, что двадцать лет назад Джордж ходил в сельскохозяйственный колледж, не означает, что он хоть что-то понимает в современном мире. Да господи, он даже не знает, что такое коэффициент преобразования.

      – Коэффициент преобразования?

      – Это соотношение, – терпеливо, точно батраку-недоумку, объясняет Дороти, – количества корма, даваемого скоту, и того, что получаешь на выходе в виде мяса. Стоит прочесть всего несколько номеров «Фермерского экспресса», и все станет яснее ясного. Ты ведь слышал о Генри Сальо, правда?

      – Политик, не так ли?

      – Генри Сальо – американский птицевод, пообещавший британским домохозяйкам манну небесную. Ему удалось вывести новую породу бройлеров, которая за девять недель достигает веса три с половиной фунта с коэффициентом преобразования корма 2,3. Он пользуется самыми современными и интенсивными методами. – Дороти оживляется – да так, как Мортимер не видел никогда в жизни: у нее вспыхивают глаза. – А Джордж, чертов дурень, до сих пор выпускает цыплят рыться в земле на открытом воздухе, точно они его домашние любимцы. Не говоря о мясных телятах – он дает им спать на соломе и гоняет их сильнее, наверное, чем своих проклятых собак. А потом удивляется, почему они не дают хорошего белого мяса!

      – Ну, я не знаю… – произносит Мортимер. – Наверное, он думает о чем-то другом. О других приоритетах.

      – О