Приворот. Доктор Нонна

ты заладила – работу, работу. Денежек мамуля пришлет, а сейчас надо связи налаживать – «Мосфильм», телевидение и все такое, поняла? Может, еще и не придется год терять.

      Но Лариса уже определила для себя цель. Приглашения на работу попадались едва ли не на каждом углу, но требовались в основном маляры, слесари, дворники. Девушка с утра до ночи обходила московские учреждения, но – увы! Даже там, где обнаруживалась вакансия секретаря или хотя бы помощника делопроизводителя, в отделах кадров скептически поджимали губы: специального образования нет, опыта нет, московской прописки нет – извините, вы нам не подходите.

      Вечерами Лариса частенько плакала в подушку, но утром вновь бросалась на поиски. Недели через три уже и слез не осталось, одно упрямство. Ведь аттестат-то у нее почти «золотой», должно же когда-то повезти! Вернувшись «домой», она с наслаждением сбрасывала туфли, долго держала гудящие ноги в теплой воде и – проваливалась в сон, как в темную пропасть. Неля чуть не каждый вечер приводила каких-то «полезных» гостей, кокетничала, смеялась, очаровывала, но уставшая насмерть Лариса даже не слышала веселья в соседней комнате. Только часа через три она просыпалась от невыносимого голода и брела на кухню.

      – Какая тут, оказывается, красотка есть! – От мужчины, на которого Лариса наткнулась в коридоре, несло коньяком, табачным дымом, дорогим одеколоном. И по́том, перебивавшим все остальные запахи.

      – Отпустите!

      – Надо же, какая упрямая! А в кино сниматься хочешь, красавица? Давай поласковее, – он прижал ее к стене.

      – Неля!! – в отчаянии закричала Лариса.

      – Л-л-ларка! Н-не б-б-буянь! – Голос у выглянувшей из своей комнаты Нели заплетался, да и на ногах она держалась не слишком твердо. – Эт-т-то р-режиссер, кино снимает. Н-не об-бижай его!

      «Режиссер», обрадованный поддержкой, мгновенно втолкнул Ларису в ее комнату и повалил на кровать…

      Потом девушка долго стояла под душем и удивлялась, что ничего не чувствует. Совсем ничего. Даже отвращения. Ну вот, еще и это случилось. Такая полоса.

      А ведь так хочется чистоты, одежды от лучших модельеров, сверкающих автомобилей… бриллиантов. Да, бриллиантов, а что плохого? Лара поглядела на свой сжатый кулачок – после смерти матери девушка носила то самое кольцо, не снимая. Казалось, кольцо связывает ее с той «принцессой» в кружевах, которой она была когда-то давно-давно…

      На кухне громоздилась грязная посуда, из мандариновых корок торчали окурки, линолеум, облитый чем-то липким, противно чмокал при каждом шаге. Лариса, как робот, чистила, мыла, скребла – разве что окно мыть не стала. Как его мыть-то, в темноте?

      Утром растолкала ее Неля:

      – Лар, ну прости, что так получилось! Но Андрей Петрович – правда режиссер, он нам нужен. А уж тебя теперь точно сниматься возьмет.

      Вальяжно развалившийся на кухонном диванчике «режиссер», изящно отставив мизинец, мелкими глоточками прихлебывал кофе и, несмотря на вальяжность, казался несколько смущенным:

      – Чего ж ты не