Траектория полета. Сергей Дубянский

с этим заводом стоит дружить – оборудования здесь должно быть много, денег тоже, а при таких, почти родственных отношениях, любые вопросы можно будет решать не напрягаясь.

      Потом все уселись за стол, и Гриша достал из сумки пятилитровую канистру вина, которую вез «от кума». Юра попробовал его и понял – все, что, бутилировано в Москве, не имеет к Молдавии никакого отношения. Стоило ему сказать об этом, как Гриша немедленно затребовал адрес, чтоб самолетом «перебросить канистрочку к праздничку».

      Собственно, с этого адреса все и началось. Кто б мог тогда подумать, что клочку бумаги с рваными краями, Юра будет обязан своим нынешним положением!..

      Из «распора» вывести пресс ему удалось уже к обеду следующего дня, но с утечкой воздуха дело обстояло хуже – полетела манжета, а в ЗИПе оказался сплошной брак. Впрочем, Юру это не удивило – сборщики обычно бросали туда, что не попадя, лишь бы совпадало количество.

      Вечером Юра с Сашей сидели за остатками канистры, обдумывая ситуацию.

      – Как я понял, вашей конторе срочно нужны деньги, – сказал Саша, – а мне через четыре дня нужна манжета – на четыре дня деталей для сборки хватит. Предлагаю вариант: я подписываю акты, и ты завтра летишь домой; ваши снимают с нас деньги, но чтоб до двадцать шестого ты привез манжету.

      – Вообще-то, я в отпуск собираюсь, – Юра вздохнул, – два года не был, а тут жена путевки на турбазу достала; я ж рыбак…

      – Пусть не ты, – перебил Саша, – неужто у вас никто больше манжету не поставит?.. Скажи честно, можно так сделать?

      – Честно. Можно, – Юра смотрел в ясные Сашины глаза – он был совсем не похож на привычных главных механиков, и слова говорил какие-то «неправильные»:

      – Юр, – сказал он, – я тебе верю, но ты уж не подведи – у нас ведь тоже годовой план горит.

      – Кровью расписываться не буду, но слово даю.

      – Вот и договорились, – Саша наполнил стаканы, – давай помогать друг другу. Кстати, если надумаешь, приезжай к нам в августе-сентябре, не пожалеешь; тут тебе, и виноград, и погода, и море теплое – до Одессы-то ехать, всего – ничего…

      Акт они подписали уже утром, и Юра сразу рванул в Кишинев. В аэропорт он приехал за полтора часа до воронежского рейса, но билеты снова были!

      Сейчас Юра думал, что это какое-то провидение так четко расчищало перед ним путь к будущим успехам, а тогда просто сидел в салоне самолета, глядя на плывшие под крылом черные квадраты виноградников и прилепившиеся к ним деревни, словно сваленные в беспорядке спичечные коробки…

      Утром Юра примчался в отдел и вручил шефу акты.

      – Но пресс не работает, – добавил он, – надо, кровь из носа, до двадцать шестого поставить им манжету. Я им слово дал.

      Услышав насчет «слова», Федор Николаевич хмыкнул.

      – И кто ж к этим цыганам на Новый год поедет? Объясним, что праздники – билетов нет; подождут числа до десятого января – ничего с ними не случится.

      Юра помнил, в каком был бешенстве, и впервые в жизни устроил настоящую матерную истерику, но понял, что стена