Арысь-поле. Сергей Дубянский

директора, и соизволит ли он, вообще, посетить их, являлось его личным делом. Сегодня он решил там появиться, ведь нельзя на целых три дня оставлять подчиненных без присмотра – это расхолаживает людей.

      Приняв душ и позавтракав, Вадим вышел на балкон с первой утренней сигаретой. Несмотря на ранний час, прохлада уже сменилась пеклом, готовым выжать из тебя последнюю влагу. …В пору опять идти под душ… – Вадим усмехнулся, прекрасно понимая, что даже это даст передышку, максимум, минут на пятнадцать, а потом рубашка снова прилипнет к спине, влажные джинсы встанут колом и противные струйки побегут по груди, собираясь под ремнем. Выходить на улицу сразу расхотелось, но если он принимал решение, то уже никогда не анализировал, нужно ли его выполнять.

      Выехав в город Вадим вспомнил про отданную в проявку пленку. Сейчас, когда начиналась новая неделя, и события выходных, потеряв новизну, осели где-то на дне памяти, желание взглянуть на Анины фотографии перестало быть привлекательным, но во всем опять же должен быть порядок – если снимки будут готовы сегодня, значит, сегодня их надо и забрать. Эта привычка жить по графику сложилась годами, и отказавшись от нее хотя бы в мелочах, Вадим сразу чувствовал себя не в своей тарелке – вроде, не отдал кому-то долг.

* * *

      Тесная фотостудия, переделанная из обычной квартиры, освещалось боковыми светильниками, отраженными в десятках настенных зеркал, и вся эта феерия казалась даже ярче утреннего солнца, поэтому войдя, Вадим зажмурился.

      – Здравствуйте, – девушка за прилавком улыбнулась.

      – Доброе утро, – Вадим любил, когда люди по утрам улыбаются, и ответил тем же, подавая квитанцию.

      – Одну минуточку, – девушка исчезла в двери, оклеенной рекламными плакатами, и потому совершенно незаметной среди других картинок, занимавших всю заднюю стену.

      Ждать пришлось долго. Сначала в проеме появилась и исчезла голова молодого человека (Вадим узнал его – это он вчера принимал заказ) и на его месте возник невысокий лысоватый мужчина. Он внимательно изучал посетителя, видимо, считая, что сам остается незамеченным, но с точки, где стоял Вадим, очень хорошо просматривалась часть подсобки. Потом мужчина тоже исчез и снова мелькнул парень, а улыбчивая девушка все не возвращалась. Вадим уже собирался постучать по прилавку, когда лысый возник открыто, держа пакет с заказом.

      – Это ваша пленка?

      Вадим мельком увидел на пакете свою фамилию.

      – А что, есть проблемы? Вы испортили ее?

      – Ну, что вы! Мы никогда ничего не портим – у нас автоматика, а машина не ошибается. Просто у меня к вам серьезный разговор.

      – Даже так?.. – Вадим быстро прикинул, что, кроме голой Ани, пьяной Славиной физиономии и Кати, пляшущей у костра, на пленке ничего не могло быть, поэтому, на всякий случай, уточнил, – у нас что, запретили снимать обнаженную натуру?

      – Что вы, скорее, наоборот, – мужчина загадочно улыбнулся, – пойдемте, – подняв прилавок, он протянул руку, – Виктор.

      – Вадим.

      – Пойдемте,