Легенды Арбата (сборник). Михаил Веллер

в одном экипаже на бомбере летали.

      И снова – ба-бах!

      Уже ничего не кричат. Только сопровождающий штаны щупает.

      Но больше не бахало. И самолет вел себя нормально, и управление не нарушено. И все крестились и мечтали скорей долететь, чтобы выпить.

      Перед Москвой снижаются на посадку. Всех любопытство одолевает: что там в салоне? Дыры себе представляют: спорят. Судьба груза уже не очень и волнует: он застрахован, хотя страховку хрен получишь, да ладно сами долетели целы.

      Открывают наконец дверь в салон, покачиваются и задыхаются, горло пресекло. И глаза зажмуривают.

      Дышать нечем. И ничего не видно. Захлопывают дверь. Переводят дух. Перед дверью бурый дым клубится.

      – Горим! – вскрикивает кто-то.

      Но гарью не пахнет.

      – Кофе пахнет!..

      И тогда громогласно вступает мужской хор а'капелла, и исполняет та капелла исключительно матерные слова без грамматических связок.

      В коробках был растворимый кофе в вакуум-упаковках. Это были слабые упаковки. Экономичные. Африканские. Исключительной дешевизны, за то и брали. С падением давления эти упаковки в согласии с законами физики стали взрываться. И теперь плотная взвесь кофейной пыли приземлялась внутри самолета на место назначения.

      На земле, зарулив на стоянку, долго еще ждали, когда пыль осядет, чтобы сгребать ее лопатами. Насчет переупаковки договорились с соответствующей фирмой прямо по телефону.

      Но сгребли с большими потерями. Почему?

      Про два сильных ба-баха вспомнили, как только вошли с лопатами. Часть кофе приобрела кондицию резко нетоварную.

      Одна из их сотрудниц торговала в это время, пардон, бычьей спермой. Для искусственного осеменения. И слетав раз сопровождающей в кофейный рейс, быстро выяснила, что в Африке этот спецтовар можно приобрести не в пример дешевле. Уж кого они там используют и что из них надаивают, сказать трудно, но дешевизна беспримерная. И она договорилась о покупке двух фляг. Вот эти две фляги им в придачу к кофе и сунули честно, дорожа партнерскими отношениями.

      Фляги жестяные. Тридцать литров. Заварены хило. Вот на границе стратосферы они и рванули.

      – Кофе растворимый со сливками, – сквозь респиратор цинично прокомментировал кандидат наук с лопатой.

      На что второй в том же духе отозвался светски:

      – Осеменение коров по французскому методу.

      Самолет пылесосили, потом мыли, сушили и снова пылесосили. Но запах остался. Надолго. Вот этот запах и заставлял председателей развратно шевелить ноздрями.

      Ноздрями они шевелили, но на результаты все же надеялись.

      И результаты превзошли их самые смелые ожидания!!! Ученые сами изумились.

      Два слова прозы: об урожайности зерновых. Известны два ее основных уровня. Первый уровень советский (российский): 10–15 центнеров с гектара. Второй уровень – евроамериканский: 47–52 центнеров с гектара. Так вот:

      Все нормальные алтайские поля дали в тот год свои 12–13 центнеров пшеницы. Хотя некоторые – до