Сегодня я увидела…. Делия Стейнберг Гусман

толпа, которую я увидела сегодня… Она появляется во всех городах, в каждом сгустке жизни общества. Что это – свидетельство страха? Способ защиты? Агрессивность, подхваченная и умноженная? Недостаток индивидуальности? Кто знает… Может быть, что-то одно, а может быть, всё вместе…

      Глядя на толпу, я поняла главные причины, заставляющие людей объединяться таким образом. Это недостаточное знание самих себя и, соответственно, недостаточное понимание других. Сила целого не определяется ни уникальной природой самого целого, ни подобием его частей – она определяется индивидуальными достоинствами каждой составляющей его части. И в клетке, и в Солнечной системе важна каждая частица, существенны и необходимы все функции, которые она выполняет. И ни клетку, ни Солнечную систему нельзя назвать «толпой»…

      Сегодня я увидела толпу… Может быть, завтра я увижу человека… И, возможно, спустя какое-то время всем нам вместе удастся увидеть человечество.

      … старого человека

      Сегодня я увидела старого человека.

      Его состарили не годы – нет, это был человек среднего, даже неопределенного возраста, однако все в нем выдавало ветхость его представлений.

      Старый человек – это тот, кто уверен: чтобы идти в ногу с модой, он должен носить одежду пастухов с Дикого Запада, пусть даже она совершенно ему не идет и совсем не соответствует его работе. Он также убежден, что легко сохранит молодость, если будет одеваться как подросток, и не замечает, сколь смешно и нелепо при этом выглядит. Он решил, что длинная борода придает ему вид романтика или интеллектуала, а может даже, по старой традиции, вид свободомыслящего человека, и не понимает, что она скорее пугает и отталкивает от него людей.

      В словах он тоже добился полной «свободы»: забыв все красивейшие образные выражения родного языка, он заменил их набором пошлых и непристойных слов, пригодных лишь для оскорблений и брани.

      Работает он с крайней неохотой, поскольку является сторонником оригинальной идеи, что работа – это рабство. Таким образом, даже то немногое, что он делает, получается у него плохо, и всю вину за собственные ошибки он привык сваливать на общество.

      Чувства он заменил инстинктами. Его ужасает одна мысль о том, что кто-то может навязать ему нечто похожее на преданность, сострадание, нежность, сочувствие или любовь. Видя в любых взаимоотношениях между людьми не более чем простое взаимодействие клеточных систем, он предпочитает влечениям души влечения тела.

      Он считает себя сильным, потому что умеет громко кричать и потому что открыто потакает своим инстинктам. Бесстыдство он называет храбростью, непонимание других – уверенностью в себе, отсутствие любви – умением владеть собой.

      Его крайне редко увидишь одного; он панически боится одиночества, ибо оно может отворить наглухо запертые двери его внутреннего мира. Чтобы этого не произошло, он ищет общества точно таких же «стариков», которые гордятся теми же самыми