Сокровище Китеж-града. Наталья Солнцева

салона только обсуждают пикантную историю с привидением, а реально «красную танцовщицу» почти никто не видел. В глубине души многие считают это рекламным трюком, страшилкой, за которой ничего не стоит.

      – Еще есть версии?

      – Ну… некоторые намекают, что у Неделиной… с головой не в порядке. Крыша, мол, поехала. И она свои видения выдает за действительность.

      – Нужно искать Губанову, – сказал Смирнов. – С работы она не увольнялась, а за деньгами не приходит. Странно…

      – Ты судишь со слов Неделиной, – возразила Ева. – Но ведь никто на самом деле не знает – увольнялась Зинаида или нет? И насчет оплаты у них с хозяйкой договор был конфиденциальный. Так что…

      – Надо искать Губанову, – упрямо повторил сыщик. – Рутинная разыскная работа. Другого пути я пока не вижу.

      Он допил чай, оделся, вышел и захлопнул за собой дверь.

      Ева немного сердилась на Славку за тот вечер, когда они праздновали его день рождения. Она опьянела, и ей захотелось… чего-то более интимного, чем дружеские поцелуи и невинные прикосновения. Но Смирнов некстати проявил стойкость, не поддался на ее провокации. Подумаешь, какой принципиальный!

      Ева чуть не плакала от досады, а он улегся себе преспокойненько на диван и уставился в телевизор, смотреть пошлое шоу.

      Всеслав чувствовал ее недовольство, но не понимал, чем оно вызвано. Женщины – такие непредсказуемые, особенно Ева.

      Он ловил себя на том, что постоянно думает о ней, где бы ни был. Это мешало сосредоточиться на проблемах клиентов. Вот и сейчас он вышел из подъезда в жаркий, пыльный двор с мыслями о Еве. Она теперь была во всем – и в шуме города, и в светлом от зноя небе, и в проезжающих мимо автомобилях, – все было полно и пропитано ею, странным образом напоминало о ней.

      Сыщик поехал на Краснопресненскую набережную. Вдруг ему удастся застать Зинаиду Губанову дома? Надежда шаткая, но все же…

      Дом, в котором проживала танцовщица, оказался панельной многоэтажкой с четырьмя подъездами. Господин Смирнов прикинул, что квартира пятьдесят четыре должна быть примерно на пятом этаже, и не ошибся. Обыкновенная крашеная дверь с двумя замками и «глазком», резиновый коврик… ничего подозрительного.

      Он звонил минут десять, прислушиваясь, не раздадутся ли за дверью осторожные шаги. Тишина… только внизу кто-то вызвал лифт, и кабинка с легким скрежетом поехала вниз, потом снова вверх, остановившись как раз на пятом этаже.

      Из лифта, отдуваясь, выбралась толстенная тетка с котом на руках.

      – Вы кто? – строго спросила она, окидывая Всеслава подозрительным взглядом.

      – Я родственник Зинаиды Губановой, – солгал он. – Приехал из Саратова, звоню, звоню, а никто не открывает. Она на работе, наверное. Вы не знаете, когда она возвращается домой?

      – Родственничек, значит! – злобно прошипела тетка, буравя его узкими, заплывшими жиром глазками. – Небось на квартиру нацелился? Где ты был, когда Зинаида померла? Ее же похоронить по-людски было некому, горемычную! Подруга