Санта-Клаус и другие. Сергей Саканский

закуривая свой «Пегас». – Есть еще версии? Ты последний, кто не высказался, – кивнул он Клюеву. – Или настаиваешь на том, что нам предстоит расследовать поступки каких-то психов?

      – У меня, конечно, есть мнение, – сказал лейтенант. – Но ведь и ты еще не озвучил свое.

      – У меня никакого мнения нет, – сухо ответил следователь.

      – Ладно, – сказал Клюев с вызовом. – Мое мнение таково. Это просто-напросто настоящий Санта-Клаус, вот и все.

      Никто не рассмеялся. Жаров понял, что каждый из сидящих в комнате вспомнил искаженное ужасом лицо трупа, выпученные глаза, белые пельменные уши… И что-то жалкое, невообразимо несчастное в этом фантастическом лице.

      Жаров уже был готов поддержать своего старого приятеля, но вдруг сказал, продолжая давнюю пикировку:

      – Что ж, теперь совершенно ясно, кто из нас сумасшедший.

      – Врезать бы тебе, – миролюбиво произнес Клюев.

      – Что было бы достойным завершением праздника, – прокомментировал Пилипенко.

      – Ну что ж, – сказал Клюев вставая. – Мне пора обратно в машину. Пресса снова едет со мной?

      – Нет уж, – отозвался Жаров. – По теории вероятностей, в эту ночь не может быть новых убийств. Возьми себе другого напарника, хоть они все и выпивши.

      И тут телефон на столе следователя зазвонил. Послушав смутное бурление в трубке, принадлежащее дежурному по отделу, Пилипенко обвел комнату тусклым взглядом.

      – Теория вероятностей не всегда срабатывает, – наконец, сказал он.

      – Еще одно убийство! – воскликнули сразу двое: Жаров и Минин.

      – Да. И очень похоже на первое.

      – Опять Санта-Клаус? – спросил Клюев.

      – Нет. Но тоже в каком-то маскарадном костюме. И недалеко от того дома на Таврической.

* * *

      Труп лежал на тротуаре навзничь, изломанно раскинув руки. Лицо было искажено ужасом и предсмертной тоской, очень странное лицо…

      На сей раз тело обнаружили люди, которые вышли на улицу, чтобы запустить новогодний фейерверк. Также решили, что это пьяный, также уже трогали.

      Это был карлик – взрослый мужчина, но ростом с ребенка. Его костюм явно что-то означал, казался знакомым: широкие синие штаны, заправленные в старинного образца сапоги с отворотами, темно-красная жилетка…

      – Это называется камзол, – сказал Минин, пощупав ткань жилетки.

      – Накидка еще какая-то на плечах, – заметил Жаров.

      – Не накидка, а плащ. Средние века. Кто же наш герой? – спросил Минин, всматриваясь в его лицо.

      – А вот и шляпа! – воскликнул Клюев, крутившийся поодаль.

      В его руках была действительно широкополая шляпа с длинным страусиным пером, которую он выудил из кустов.

      Жаров увидел, что рука мертвеца сжимает какую-то рыжую бутафорию, похожую на пушистый хвост.

      – Все ясно, – сказал Пилипенко. – Это Кот в сапогах.

      И тут Жаров понял, чем поразило его лицо трупа – это была на самом деле кошачья морда. Нос почти отсутствовал – лишь маленькая пуговка. Типично кошачьи усы, не накладные,